Утопающий во лжи 5

Да и проверить в по сути боевых условиях мою сотню тоже стоит. Потому как иногда всякие группы разбойников и отморозков, что жили на самой окраине и избегали встреч с городскими стражниками, решались давать отпор. Вот мы самых неудачливых воинов и отсеем из моей сотни. А ещё я приказал своим полусотникам довести до сведения переселенцев, что по первой им будет оказано качественное лечение, вплоть до отращивания конечностей. Это многих заставит отправиться с нами. Нечастый ход, но вполне эффективный в реалиях города Когти Зарема, где процедура регенерации стоила огромных денег, для простых гоблинов, конечно, но всё же.

Иллюстрация. Сбор переселенцев в пригороде Когти Зарема.

И пусть, возможно, это со стороны и выглядит, как чистка пригорода и создание концентрационного лагеря, но так действовали всегда. Тем более, зажиточных граждан никто трогать не собирался. Во всяком случае, мои полусотники были об этом проинформированы. Да и в первом бою новобранцы банально побоятся грабить и насиловать добропорядочных жителей пригорода. Этим как раз-таки любили заниматься ветераны, которые знали, в каком из домов можно поживиться серебряными монетами, а то и смазливой девкой.

Так вот, если всё сложится нормально и нужное количество гоблинов сегодня удастся собрать, то выдвинемся мы уже вечером, ведь все запланированные дела в городе решены и задерживаться особого смысла нет. Да и разбежаться могут эти крысы, а вот ночью в десятке вёрст от города такого уже не произойдёт, попросту побоятся.

Глава 25 Неожиданность, или… Джун

Город в напряжённом страхе шумел и бурлил уже третьи сутки подряд. Ведь такого удивительного события ещё никогда не случалось. И как поговаривали старики, даже у них на памяти подобного не происходило. Это же надо, спустя целый год четверо гоблинов смогли в одиночку вернуться из враждебного мира жуков! За эти дни их имена теперь знал даже самый тёмный беспробудный пропойца. Жаль только, что моя надежда умерла окончательно, когда я услышала имена выживших, а ведь так надеялась, весь этот год молилась Великому Антеросу и ждала, что господин Ирчин вернётся. Как же он нам всем нужен сейчас, как никогда раньше. Потому что хуже ситуации, в которой я с семьёй оказалась, придумать было бы уже невозможно.

— Что ты снова плачешь? — прервала мои мысли Мия, которая только что поднялась из подвала. — Ну не переживай ты, я тебе слово даю, он вернётся, вот сама увидишь!

— Да прекрати ты нести эту чушь! — расстроенно взревела я, наверное, на весь дом. — Даже когда такое чудо случилось, его имени не оказалось среди выживших! Ты это понимаешь⁈ Ты понимаешь, что это конец⁈

— Не кричи ты так, не кричи, — принялась успокаивать меня эта малявка. — Кари и так плохо, только не кричи, прошу тебя!

Немного придя в себя, я спросила:

— Она что, опять не ела?

— Да, опять отказывается, — обречённо ответила Мия, — спит и воду пьёт, а есть отказывается.

— Давай, я пойду с ней поговорю? — с большим трудом, но произнесла я.

— Нет, не надо, она просила, чтобы ты не спускалась — со слезами на глазах произнесла Мия, — она так и корит себя за то, что не смогла детей твоих вызволить у этих тварей.

— Вот же дура! — зло прошипела я и про себя, и про Кари одновременно.

— Да не кори себя, она сама хотела помочь, ты бы всё равно не остановила её, — снова попыталась успокоить меня Мия, — и вариантов у нас уже не было, всё что было, мы уже отдали.

— Ну так хоть Кари была ещё цела…

Мои слова прервал оглушительный стук в калитку, при этом, казалось, сотрясался даже надёжный и крепкий дом господина Ирчина.

— Хозяева! — послышался грозный голос с улицы. — Хозяева!

— Кого это ещё нурглы принесли в такую рань? — зло прошипела Мия и пошла на улицу.

Её отчего-то долго не было, и я решила проверить, почему она задержалась на улице, неужели эти твари решили прийти-таки добить нас, просто ради забавы?

— И как же это вы умудрились довести дом господина десятника до такого состояния? — послышался мне надменный и, вроде бы даже расстроенный, голос с улицы.

— Простите, господин Таталем Со, — оправдываясь и постоянно кланяясь, отвечала Мия, — мы не виноваты, это всё те ироды жечь дом пытались и грабили нас часто за последние полгода, в крайний раз вообще всё, что плохо лежало, забрали, даже лавки деревянные со двора и те утащили, а калитку так и с корнем вырвали, и теперь из чего попало сделать её пришлось. Вы уж простите нас!

— И много вас осталось, наложниц-то старика Ирчина? — спросил с вполне живым интересом явно высокопоставленный симпатичный офицер.

Хотя, это же его имя было среди выживших в мире жуков! Да и судя по его доспеху, он вернулся очень состоятельным, да ещё даже и не гоблином, если верить справке, а хобгоблином.

— Простите, господин Таталем Со, — сказала я, с трудом сдерживая слёзы, выйдя из дома, — нас двое осталось.