Утопия для реалистов

Но и это не все. Через год всем участникам эксперимента предложили купить новую сетку, на этот раз за два доллара. Любой, кто читал книги Истерли, решит, что люди из «бесплатной» группы не захотели платить, так как привыкли к халяве. Это звучит правдоподобно. К сожалению, этой теории не хватает самого главного: доказательств. Те, кто получал сетку бесплатно, покупали сетку вдвое чаще тех, кто заплатил за нее три доллара.

«Люди привыкли не к подачкам, — лаконично отмечает Дюфло, — а к сеткам».

Чудесный метод?

Это как минимум совершенно новый подход к экономике. Рандомисты мыслят не моделями. Они не думают, что люди рациональны. Они считают людей существами эксцентричными, иногда глупыми, проницательными или испуганными, то альтруистами, то эгоистами. И этот подход, по-видимому, дает значительно лучшие результаты.

Так почему же мы выясняли это так долго?

Причин несколько. Проводить рандомизированные контролируемые исследования в бедных странах — дело трудное, долгое и дорогое. Зачастую местные организации вовсе не желают сотрудничать, не в последнюю очередь из-за опасения, что в результате исследования станет очевидна их собственная неэффективность.

Возьмем, к примеру, микрокредитование. Концепции эффективного оказания помощи развитию сменяют друг друга: «оптимизация управления», «образование», злополучные «микрокредиты» в начале этого века. Конец микрокредитованию положила наша старая знакомая Эстер Дюфло. Она провела роковое РКИ в Хайдарабаде, Индия, и выяснила, что, несмотря на все оптимистичные рассказы о микрокредитовании, нет никаких доказательств, что оно является действенным средством борьбы с бедностью и болезнями[335]. Раздавать деньги куда полезнее. Оказывается, раздача наличных — один из наиболее тщательно изученных способов борьбы с бедностью. Рандомизированные контролируемые исследования по всему миру показали, что и в краткосрочной и в долгосрочной перспективе, и в большом и в малом объеме денежные перечисления — крайне успешный и действенный инструмент[336].

И все же РКИ не панацея. Не все можно измерить, и не всякие результаты можно обобщить. Кто в состоянии предугадать, окажет ли бесплатное распространение учебников одинаковое влияние в Западной Кении и на севере Бангладеш? И, кроме того, следует учесть этический аспект. Например, если после стихийного бедствия исследователи станут предоставлять помощь лишь половине пострадавших и оставлять контрольную группу ни с чем, их метод будет выглядеть как минимум сомнительным с моральной точки зрения. Иной разговор, когда речь заходит о помощи структурному развитию. Поскольку денег на решение всех проблем все равно никогда не хватает, лучший способ — делать все, что кажется эффективным. Это как с новыми лекарственными препаратами: вы никогда не отправите их на рынок, не испытав.

Или возьмем школьную посещаемость. Похоже, у каждого есть своя идея насчет того, как ее повысить. Следует оплачивать школьную форму. Продвигать идею получения кредита для оплаты обучения. Обеспечить детей бесплатными завтраками. Установить туалеты. Повысить осведомленность общества о ценности образования. Нанять больше учителей. И так далее и тому подобное. Все эти предложения выглядят совершенно логичными. Но благодаря РКИ мы знаем, что $100, которые расходуются на бесплатные обеды, дают возможность учиться дополнительные 2,8 года — втрое больше того, что позволяют бесплатные униформы. Было доказано, что дегельминтация детей с жалобами на боли в животе обусловливает дополнительные 2,9 года обучения при абсурдно малых затратах — всего десять долларов за лечение одного ребенка. Ни один кабинетный философ не мог бы такого предсказать, но за время, прошедшее после обнародования этих открытий, десятки миллионов детей были избавлены от кишечных паразитов.

В сущности, мало кто воспринимает результаты РКИ негативно. Традиционные экономисты говорят, что бедные должны лечиться от паразитов по собственной воле — исходя из понимания очевидных выгод и в силу врожденной человеческой рациональности. Но они заблуждаются. В статье в New Yorker, опубликованной несколько лет назад, Дюфло вспомнила хорошо известную шутку об экономисте, который видит на улице стодолларовую банкноту. Будучи разумным человеком, он не подбирает купюру, ведь она не может не быть фальшивкой.

Для рандомистов вроде Дюфло тротуары усыпаны такими стодолларовыми банкнотами.

Большая тройка