Утопия хаоса

— Допустим, я соглашусь участвовать в вашей авантюре, прости — сражении. Но ведь ты позвал меня сюда не для того, чтобы получить абстрактное согласие?

— Нам нужны верные люди, с которыми мы координировали бы свои действия.

— То есть я и мои друзья будут под вами? Хорошая перспектива!

— Как мне убедить тебя, что ты неправ?

Виктор задумчиво посмотрел на прозрачную стену:

— Все скверные вожди и вождишки управляемы? То есть лишь жалкие копии настоящего зла? Но где доказательства этого? Покажи мне их!

Тот час за стеной лабиринта показались фигуры. Они медленно падали на землю, как хлопья снега, и таяли, оставляя после себя микроскопические лужицы. Падающих человечков становилось все больше. Снегопад усиливался. Ирония Виктора пропала, он с изумлением вглядывался в их лица… Почти всех он знал. «Как?.. И этот тоже?.. И этот?! Сколько же их, управляемых копий?..»

Копии Архипориуса сменили копии Эдминита. Кого-то Виктор помнил, кого-то уже нет. А кто-то вообще появился без него; они меняются, как наряды у гламурной красавицы.

«Господи, — подумал Долгов, — как они все похожи — эти мужчины и женщины, повторяющие, как заговоренные: «Либера… стия»».

Картина за стеной тоннеля снова поменялась. Перед Виктором с Кириллом возник мир высших.

…Проходим Болтуин зашел в комнатку, где находилось тело Офигенина I. Оно жило, дышало, порой издавало какое-то бульканье, как стоячее болото. Но навредить уже не могло. Проходим Болтуин опустился над живым трупом и со снисходительностью в голосе произнес:

— Теперь ты никто. Просто — миф, нелепая кукла, которую буду использовать по своему назначению. Мы могли бы развеять твой прах, поскольку любой клон успешно вживается в образ властителя. Но на всякий случай сохраним тебя. Мало ли на что пригодится нелепый идол. Я не прав? Ах, да, ты же не можешь отвечать. Тогда терпи и слушай! Так вот, любитель странствовать по чужим мирам, мы провели зачистку наших врагов. Под твоим именем. За это спасибо. Нет, бью тебе низкий поклон. Не всех мы зачистили. Но это только начало. Вперед, солдаты Офигенина 1! Вперед — за своего властителя! Если бы они его только видели!

Проходим Болтуин разразился хохотом. И прервался. Опять нежданно-негаданно появился Горбоносый. Он поздоровался и согласно кивнул:

— Ты прав, это миф, который уже отжил свой век. Будущие сражения пройдут без него, хотя… под его именем. А ведь действительно забавно: знамени давно нет, а полотнищем все равно хлещут по мозгам.

— Забавно, — пролепетал Проходим Болтуин.

Он всегда отличался дерзостью и отвагой. Не побоялся возглавить переворот против самого Офигенина I. Но при встрече с Горбоносым робел. Часто спрашивал себя: «Кто он? С какой целью помогает бороться с людьми Еремины?

Есть предположение, что Горбоносый знает тайну входа в параллельное пространство. Если так, должен ее раскрыть! Он в команде, ее игрок».

— Я никому ничего не должен, — будто шилом в мозг кольнули слова Горбоносого.

Проходим Болтуин ощутил, как по телу побежала дрожь. Никто не в силах прочитать его мысли. А этот… смог.

— Ты что-то сказал, дорогой друг? — еле ворочал языком Проходим Болтуин.

— Разве? — удивленно произнес Горбоносый.

— Мне послышалось…

— Ты здоров?

— Вполне.

— Тогда все в порядке, — ответил собеседник и глаза его засверкали ярким синим светом. — Поговорим о делах?

— Поговорим.

— Еремина собирает силы для решающей битвы. Нет времени на раскачку, действовать надо сейчас!

— Мы провели зачистку…

— Ничего вы не провели! Зачистка только укрепила ряды сторонников Еремины. У нас один плюс: они — в плену иллюзий. Еремина убеждена, что главная битва произойдет в Долине богов. А она случится в другом месте (по пророчествам святых, это произойдет на Масличной горе близ Иерусалима. Тогда и будет низвергнут антихрист — прим. авт.).

— И ты знаешь где?

— Да, — ответил Горбоносый. — В одном из районов Эдминита.

— Но это же…

— Нет, дорогой друг, не чушь.

— Откуда тебе известно?

— Я столько всего знаю, что иногда боюсь своих знаний.

— Мы уже практически победили.

— Пока еще нет.

— Неужели Еремина так сильна?

— Кого интересует эта пьяница. Сама идея Добра, на которой она ловко паразитирует, не оставляет людей. Им хочется то, чего мы им дать не можем.

— Но мы им даем нечто иное.

— Кто-то эти дары принимает, кто-то — нет.

— Мы столько времени работаем над изменением людского сознания. Результаты неплохие…

— Не забывай, дорогой друг, что не все испытуемые финнары или киу. Те служат нам в силу собственной природной порочности. В людях же борются два начала. И которому из них они в итоге отдадут предпочтение?

— Я слышал, — осторожно произнес Проходим Болтуин, — у тебя есть то, за что Еремина отдаст все на свете?

Сказал и испугался. Не сболтнул ли лишнего? Горбоносый не обиделся, его тонкие губы слегка скривились:

— Ты о Тассир? Вполне возможно. Только… не думаю, что Еремина отречется от своих идеалов даже ради родного дитя.

— Есть еще предложения, просьбы?

— В Долине богов слишком много умных людей. Как и в Архипориусе, и даже в Эдмините. А умные для нас — лишние.

— Это значит… у нас проживает много лишних людей?