Утопия у власти

Беда педологии заключалась в том, что она хотела быть точной наукой, изучающей ребенка с помощью, как говорилось в постановлении, «бессмысленных и вредных анкет, тестов и т. п.» До тех пор, пока официальная идеология исходила из того, что бытие определяет сознание, педология была полезна, ибо доказывала, что плохие условия, плохая среда влияют на ребенка отрицательно, задерживают его развитие. В 1936 году было объявлено, что социализм построен, а «бессмысленные и вредные анкеты, тесты и т. п.» показывали, что дети продолжают жить в плохих условиях. Когда педолог, обследовав чувашских детей, пришел к выводу, что они плохо учатся из-за плохих условий, журнал «Педология», ликвидированный вместе с наукой и педологами, немедленно откликнулся: какие это плохие условия обнаружил исследователь? Условия, созданные советским государством и коммунистической партией? В 1928 году на первом педологическом съезде — он же был и последним — А. Залкинд в главном докладе определил задачи педологии так: «Педология должна была внятно, недвусмысленно ответить, годится ли, с педологической точки зрения, новая социалистическая среда для создания нового массового человека». Через два года этот вопрос звучал подозрительно, а в 1936 году — контрреволюционно.

В области культуры 1936 год открывается статьей в «Правде»: «Сумбур вместо музыки». Центральный орган ЦК ВКП (б) подверг безжалостной, сокрушительной критике оперу Д. Шостаковича «Катерина Измайлова». Выступление «Правды» по вопросам музыки было свидетельством того, что «укрощение искусства» завершается. Еще недавно партийные указания передавались по профессиональным каналам: так в профессиональном журнале указывалось, что «вместо того, чтобы призывать композиторов к овладению методом диалектического материализма, мы на страницах „Пролетарского музыканта“ до сих пор читаем призывы к овладению бетховенским творческим методом...». Теперь ЦК, не передоверяя руководства никому, вмешивается в творческие вопросы сам. Статья «Сумбур вместо музыки» — без подписи, это означало выражение официального взгляда — носила общий характер, касалась советской культуры в целом: «Левацкое уродство в опере растет из того же источника, что и левацкое уродство в живописи, в поэзии, в педагогике, в науке». Статья предупреждала: «Эта игра в заумные вещи может закончиться плохо».

6 февраля «Правда» публикует вторую статью против Шостаковича, — на этот раз мишенью выбран его балет «Светлый ручей». 20 февраля достается архитекторам: статья «Какофония в архитектуре», 1 марта — живописцам: «О художниках-пачкунах», 9 марта — театру и драматургии: «Внешний блеск и фальшивое содержание» (громится спектакль по пьесе М. Булгакова Мольер, показанный МХАТом).

Писатели, художники, музыканты, артисты организуют собрания, митинги, на которых одобряют статьи «Правды», разоблачают друг друга, каются. Аркадий Белинков, книги которого о Юрии Тынянове и Юрии Олеше могут считаться первым опытом подлинной истории советской культуры, писал: «Силомером гнусности тиранического режима служит искусство. По быстроте обращения его в прах можно судить о гнусности этого режима».

И нельзя объяснить случайностью, что в то самое время, когда «Правда» беспощадно судила советскую культуру, выбирая то, что нужно социалистическому государству, «Фелькишер Беобахтер» устанавливал те же самые критерии для национал-социалистической культуры: «Только национал-социалистическая концепция культуры может иметь силу закона при оценке произведения искусства в национал-социалистическом государстве. Только Партия и Государство в состоянии, исходя из этой национал-социалистической концепции культуры, определять ее ценность».

Как нельзя объяснить случайностью то, что в основу своей концепции культуры нацисты кладут ленинскую «партийность» называя ее «тенденциозностью». Определяя это понятие, Геббельс почти дословно цитирует Ленина: «Нет искусства без тенденциозности, а наиболее тенденциозно то искусство, творцы которого претендуют быть от него свободными».

Как мы уже отметили, вторым важнейшим событием 1936 года была публикация «Замечаний» Сталина, Жданова, Кирова «по поводу конспекта учебника по Истории СССР» и «о конспекте учебника Новой истории». Написанные в июле 1934 года «Замечания» были опубликованы лишь полтора года спустя, и завершали процесс национализации духовной жизни общества. Значение этой публикации было огромным: огосударствлению подверглась память.