Утопия XIX века. Проекты рая

– Как я вам уже сказал, – отвечал доктор, – этот предмет слишком обширен, чтобы мы могли теперь же исчерпать его до конца; но если вам действительно интересно знать, какие главные возражения мы, люди нового поколения, имеем сделать против вашей промышленной системы, сравнительно с нашей, я могу вкратце коснуться некоторых из них. Вследствие того что промышленность находилась в руках людей неответственных, между которыми не было ни малейшего взаимного понимания, никакой солидарности, происходил, во‑первых, убыток – вследствие лопавшихся предприятий; во‑вторых, убыток – вследствие конкуренции и взаимной враждебности промышленников; в‑третьих, убыток – вследствие периодического избытка производства и кризисов с последующими за ними перерывами промышленного труда; в‑четвертых, убыток – причиняемый свободою капитала и труда, во всякое данное время. Любого из этих изъянов, если бы даже все остальные были устранены, было вполне достаточно для обездоления нации. Начнем с убытка от неудавшихся предприятий. В ваше время ни в производстве, ни в продаже не было ни солидарности, ни организации, а поэтому не имелось возможности узнать, каков был спрос на известного рода товары и каковы размеры их запасов. Поэтому всякое предприятие частного капиталиста имело всегда сомнительный успех. Не обладая знакомством с промышленностью и размерами потребления производства настолько, насколько в настоящее время оно доступно нашему правительству, предприниматель никогда не мог точно знать ни спроса народонаселения, ни того предложения, какое имели сделать другие капиталисты для удовлетворения публики. В виду этого нас не может удивлять, что большинство шансов каждого данного предприятия бывало в пользу его неудачи и что общим уделом даже таких предпринимателей, которым в конце концов улыбалось счастье, являлась предварительно неоднократная неудача. Если бы башмачник на каждую удачную пару башмаков предварительно портил кожу на четыре или на пять пар, прибавив сюда затраченное на работу время, у него оказались бы такие же шансы разбогатеть, как и у ваших современников с их системой частной предприимчивости и средним числом четырех или пяти неудачных предприятий на одно успешное. Следующий значительный убыток зависел от конкуренции. Поприще промышленности было полем сражения, обширным, как земной шар, где работники во взаимной борьбе растрачивали свои силы, которые, будучи употреблены согласно и дружно, как делается это теперь, обогатили бы всех. При этом надо заметить, что о пощаде в этом бою не могло быть и речи.

Ворваться на это рабочее поле, намеренно разрушить предприятия своих предшественников с целью на развалинах их построить свое собственное предприятие было делом, которое всегда встречало общее одобрение. И сравнение этого рода войны с настоящей войной нисколько не кажется натянутым, принимая во внимание душевную тревогу и физические страдания, сопряженные с нею, а также и нищету, которая постигала побежденных и их присных.