Утопия XIX века. Проекты рая

– Система та же самая, – объясняла Юдифь. – Магазины образчиков в деревнях сообщаются посредством передаточных труб с центральным складом округа. Склад может находиться на расстоянии нескольких миль. Передача все-таки производится так быстро, что потеря времени на расстояние крайне незначительна. Для сокращения расходов во многих округах только один ряд труб соединяет многие селения со складом. Иногда проходит два или три часа, прежде чем получается заказ. Это именно и случилось со мной в местности, где я провела прошлое лето, и я нашла это очень неудобным[11].

– Без сомнения, и во многих других отношениях деревенские магазины ниже городских, – заметил я.

– Нет, – отвечала Юдифь, – во всем прочем так же хороши. Магазин образцов в самой маленькой деревне точно так же представляет вам разнообразный выбор товаров, какие только имеются и государстве, потому что сельский склад получает все из того же источника, как и городской.

Дорогой я обратил внимание на большое разнообразие величины и ценности домов.

– Как объяснить, – спросил я, – эту разницу ввиду того факта, что все граждане имеют один и тот же доход?

– Хотя доход у всех одинаков, – объяснила Юдифь, – но употребление его вполне зависит от личного вкуса каждого. Одни любят прекрасных лошадей; другие, подобно мне, любят красивые платья; есть и такие, которые предпочитают всему хороший стол. Наемная плата, получаемая государством с этих домов, различна, смотря по величине и изяществу местности, так что всякий может найти себе, что ему любо. В больших домах обыкновенно поселяются большие семьи, в которых многие участвуют в плате, тогда как маленькие семьи, подобно нашей, ищут маленькие дома, поуютнее и подешевле. Это вполне зависит от вкуса и удобства. Я читала, что в прежние времена люди часто имели жилища и производили другие расходы, не обладая на то средствами, и делали это напоказ, чтобы люди считали их богаче, чем они были. Действительно ли это бывало, мистер Вест?

– Должен сознаться, что это верно, – сказал я.

– Теперь, вы видите, ничего подобного не может случиться, так как доход каждого человека известен, а также известно, что затраты в одном случае покрываются экономией в другом.

Глава XI

Когда мы пришли домой, доктор Лит еще не возвращался, а миссис Лит еще не выходила из своей комнаты.

– Вы любите музыку, мистер Вест? – спросила Юдифь.

Я стал уверять, что музыка, по моему мнению, составляет для человека полжизни.

– Я должна извиниться за свой вопрос. В настоящее время мы об этом друг друга обыкновенно не спрашиваем, но я читала, что в ваше время встречались люди даже среди культурного класса, которые не любили музыки.

– В наше оправдание не мешает вспомнить, – сказал я, – что у нас была иногда очень странная музыка.

– Да, – ответила она, – я это знаю. Мне кажется, что она бы и мне самой не понравилась. Не хотите ли послушать нашу музыку, мистер Вест.

– Для меня будет громадным наслаждением слышать вашу игру, – ответил я.

– Мою игру! – воскликнула она, смеясь. – Разве вы думаете, что я для вас буду петь или играть?

– Конечно, я питал надежду на это.

Заметив мое смущение, она овладела своею веселостью и сказала:

– Конечно, мы в настоящее время все поем для выработки голоса, а некоторые учатся играть на инструментах для собственного удовольствия, но, собственно, настоящая-то музыка гораздо выше и совершеннее, чем какое-либо наше исполнение, и она так легко достижима для нас, когда нам захочется послушать ее, что мы даже и не называем музыкой наше пение или игру. Люди, действительно хорошо поющие и играющие, все состоят на музыкальной службе государства, а прочие большею частью не поют и не играют. Но, в самом деле, вам хочется послушать музыку?

Я уверил ее еще раз, что очень желаю.

– В таком случае пойдемте в музыкальную комнату, – сказала она.

Я последовал за нею в комнату, отделанную деревом, без занавесок и с полированным деревянным полом. Я уже приготовился рассматривать нового рода инструменты, но не нашел в комнате ничего такого, что при самом сильном напряжении фантазии можно было бы принять за музыкальный инструмент. Мой смущенный вид, очевидно, очень забавлял Юдифь.

– Пожалуйста, посмотрите сегодняшнюю программу, – сказала она, подавая мне какую-то карту, – и скажите, что вам всего более нравится? Не забудьте, что теперь 5 часов.

На карте было выставлено 12 сентября 2000 года и на ней значилась обширнейшая из концертных программ, какие когда-либо мне приходилось видеть. Она была и пространна, и разнообразна, заключая в себе целый ряд вокальных и инструментальных соло, дуэтов, квартетов и различных оркестровых пьес. Этот удивительный список приводил меня в недоумение, пока Юдифь кончиком своего розового пальца не указала на особый отдел с примечанием «5 часов пополудни».

Тут я заметил, что эта громадная программа назначалась на целый день и распределялась на двадцать четыре отделения, соответственно часам суток. В отделе «пять часов пополудни» значилось немного пьес, и я указал пьесу, написанную для органа.