Утраченное звено мировой истории (статьи)

Вернемся в древность, в те поры, когда йеменское племя торговцев только начало вырабатывать в себе стойкость к презрению на благо себе же, обрисованное мной выше, в качествах торговца. Ведь ни один народ, сквозь которые как нож через теплое масло проходили евреи, не принял, не стал вырабатывать в себе аналогичные качества, не перенял опыт торговли. Я имею в виду любой народ полностью, без остатка, а не отдельных отщепенцев от него. Напротив, окружающие народы вели себя как снобы по отношению к евреям, презирали, обманывались евреями, терпели, но делали по–своему, хотя, в общем–то, получили свою долю благ от развития торговли. Возьмем даже современных киргизов. Подавляющее большинство из этого старейшего и отсталейшего народа предпочтут помереть с голоду, нежели примутся что–либо профессионально продавать, даже результаты своего труда. Они же до сих пор сидят в своих горах практически на подножном корму как и их овцы, практически остановились в своем развитии, но очень горды тем, что никогда не встанут за прилавок. Я это своими ушами слышал от многих киргизов. В Киргизии же торговлей занимаются исключительно узбеки и живут лучше киргизов. Заглянем в еще более глубокую древность, в которой еще и сегодня живут некоторые народы. Торговый обмен у них есть, по–современному бартер, но какими уловками он обставляется, чтобы, не дай бог, не подумали, что они торгуют. Один оставляет чего–нибудь в кустах, как будто это ему не нужно, но стеснительно ожидает, что другой это возьмет, и что–нибудь оставит взамен. Про эту стеснительность при торговле смешно читать, но это же все происходит в действительности. Мне просто недосуг приводить множество ритуалов этой стеснительности при торговле, но уловок, преодоления стеснительности торговать хоть отбавляй, поверьте на слово. Все это пронизывает народы земного шара, от эскимосов на севере до австралийских аборигенов на юге, от айнов на востоке до индейцев в Америках.

Или рассмотрим так называемые «подарки» и «отдарки», сильнее всего держащиеся до сих пор в сознании народов Центральной Азии, Кавказа и арабском мире. Может быть, и в других местах, например в аборигенной Сибири, но я мало начитан по этому вопросу. Что за подарок, за который в обязательном порядке надо чем–нибудь «отдарить», притом приблизительно равноценным? Что за идиотское правило обязательно дарить вещь, если вы ее похвалили? Ведь и жену можно похвалить? Иногда бывает, что есть за что. И почему надо вообще «отдаривать»? Ведь не требуется же отдаривать за редким исключением подаренный женщине цветок? Посмотрите, подумайте, что такое сам калым, если не продажа, обставленная соответствующим «стеснительным» образом? Можно приводить и приводить такие примеры, когда прямой торговли народ стесняется. Не вытекает ли эта стеснительность из «правил торговца», которые я только что рассмотрел? По–моему, вытекает.

Перейдем к животным. Мало, пожалуй, людей, которые не знают о природной стеснительности животных. Напомню, не развивая до тонкостей. Собачки очень стесняются, когда написают на ковер. Кошки и собачки стараются закопать свои экскременты, правда, в последнее время лишь стеснительно обозначая это действие, не производя его самого. «Кошка знает, чье мясо съела». Злая собака, привязанная на улице, очень стесняется, что вышедший на улицу хозяин застал ее греющейся в конуре, и, высочив мгновенно из конуры, начинает от стыда брехать на весь белый свет без всяких на то оснований. Et cetera, как писал Пушкин. Заметьте, это первозданная, так сказать, стеснительность. Этой стеснительности никто их специально не обучал, стыдно – и баста.

Первобытных людей тоже никто не обучал стыду торговать, стыдно – и баста. Но мы теперь знаем, что составной частью умения торговать является рассмотренный выше «кодекс торговца», преодолевшего природный стыд. Почему йеменское торговое племя преодолело стыд торговать, вот в чем вопрос. Ответ на него у меня тоже есть. Достаточно открыть «Британику» и другие книги про древнее плато в Аравии, находящееся за прибрежной морской низменностью юга Аравийского полуострова, ровное как стол, и жаркое как раскаленная печка. Именно там имеет корни племя йеменских торговцев. Не буду останавливаться на причинах и подробностях (они у меня есть), как некогда более–менее пригодное к скудной жизни это плато стало совершенно непригодным к жизни людей: ложись и помирай. Но я считаю, что именно эта причина направила торговое племя, которое тогда еще не было торговым, к прибрежным народам. Внедрившись в прибрежные племена, это племя, ставшее торговым, пронизало ныне весь мир, потеряло первобытную и ничем практическим необоснованную стыдливость в борьбе за свое выживание. И это было уникальное явление на Земле, отличное от всех других народных проявлений.