Утраченный покой

Венди тащила на себе Ники. Человек мог посчитать брюнетку пьяной, но я видела, что divinitas пуста, а свалиться в беспамятство ей не дает Венди, по чуть-чуть скармливая той свой запас.

Венди с нервной приклеенной улыбкой уставилась на меня, а я, грозно сдвинув брови на нее. Еще одна любительница поставить перед фактом. Без предупреждения.

– Ты дочь своего отца, – выдала я. – И не зови его младшим. Ты его копия! И наступаете вы на одни и те же грабли!

Венди потупилась и молчала. Правильная тактика. Не встретив сопротивления, я успокоилась.

– Ты знаешь, где он готовится проводить обряд?

Она кивнула.

– Заноси Ники и езжай. Завтра утром отведешь меня к Шону.

– Да, леди, – и она резво отволокла Ники в кабинет.

Псина заскулила и залаяла с новой силой. Не люблю собак!

Бросив на прощание виноватый взгляд, Венди скрылась, а я осталась с опустошенной зеленой и разумным псом.

Долго стоять в раздумьях мне не позволили. Тони, поскуливая, вылизывал лицо Ники, а после подбегал ко мне, и умоляще заглядывал в глаза, скуля, как умирающий. Через несколько секунд снова возвращался к девушке и так раза три. Наконец я не выдержала:

– Тони, блохастый и тупой пес! Ты не даешь мне сконцентрироваться и прийти в себя! Пошел вон отсюда! Пошел! Позову потом! Или пошел, или отстал от меня!

Сообщив мне взглядом, что я распоследняя сволочь, здоровенный пес вышел в коридор и плюхнулся возле двери. Тупой! Тупой и блохастый!

В раздражении я захлопнула дверь так, что стены задрожали.

Ники спала. А я села в кресло, пытаясь успокоиться. Отчего я впала в такое раздражение? Посидев минут пять, пришла к выводу, что все дело в страхе: я не контролирую ситуацию ни на йоту. Я просто плохо или хорошо затыкаю течи в своем корабле-жизни. И скорее плохо, чем хорошо, потому что пробоин все больше.

Успокоившись, я смогла работать с силой и, обратившись к резерву, переконвертировала часть в зеленый vis-цвет. Влив большой глоток в поцелуе, я отошла к окну, ожидая, когда Ники придет в себя.

– Тони… Тони… – в полубреду позвала зеленая. Ну, надо же, прям как в романтической сказке: зовет любимого, – ехидно, с оттенком зависти, подумалось мне.

– Бав! Бав! – здоровенная туша принялась выбивать дверь

– Да чтоб ты провалился! Безмозглый пес! – подбежав, я открыла дверь, предусмотрительно убравшись с его дороги.

Тони подбежал к Ники и принялся прыгать и радостно лаять. Зеленая, освоив мой подарок, взбодрилась и не менее радостно чесала мохнатую псину.

– Бав! – и туша понеслась ко мне в порыве благодарности. Захотелось провалиться под землю – там тихо, спокойно и никто не лезет слюнями в лицо.

Ники хоть и была глупенькой, но мое состояние уловила или рассмотрела. На лице.

– Тони! Тони, успокойся, мой хороший мальчик, успокойся, – она опять трепала за ушами подбежавшего при звуке своего имени, волкодава.

– Я дала тебе силы, потому что хочу узнать, что именно ты сделала и как, – это, сказанное ледяным тоном, прозвучало неожиданно стервозно. А что? Им можно меня бесить, а я и слова не скажи?

На Тони мой голос подействовал как ушат холодной воды. Хвала Свету. Он улегся, положив морду на лапы, и изобразил умильный взгляд вверх, мол я очень хороший песик.

Я уселась в кресло напротив дивана, а Ники принялась рассказывать, периодически поглаживая «своего хорошего мальчика».

Вкратце дело было так: весь день она наносила ритуальную татуировку на пузо Тони, и не просто татуировку, а резервуар для vis. Весь вечер накачивала его, а когда взошла луна, Тони сам вынул резерв из «мешка» и перекинулся быстро и безболезненно.

– Я смогу наполнить его снова, – под конец произнесла она. – Мне хватит суток, чтобы прийти в себя.

– Сомневаюсь, Ники, у тебя vis-вены ходуном ходят, пульсируют, а это признак сильной перетруженности и истощения.

Я погрузилась в раздумья, столкнувшись с совершенно новыми для себя возможностями. Нет, я знала, что руны и прочая графика используется для работы с vis. Но я привыкла относиться к этому как к забаве слепоглухонемых – мне это не нужно, я все вижу и могу. А пойди ж ты – создали псевдо vis-центр в волке. После такого поверишь, что и с людьми можно нечто подобное творить. Я подробно расспросила о рисунке, о том, как она наносила его, Ники принялась объяснять детали. Я слушала и, как говорят люди, шизела: девочка, слабо видящая силу, смогла провернуть такое, на что и я бы не решилась.