Утраченный Завет

После смерти Ахава в битве при Рамофе Галаадском в 852 г. до н. э. трон Северного царства перешел к Иораму. Южное царство Иудея уже перешло в руки Иосафата после смерти его отца Асы в 871 году. Брак между Иосафатом и дочерью Ахава Гофолией обеспечил мир между двумя израильскими государствами в течение одного поколения после пятидесяти лет враждебности вследствие раскола единой монархии. Мир с Иудеей позволил Ахаву сосредоточиться на борьбе с арамейцами и даже позволил царю Израиля на короткий срок восстановить свою власть над землей Моав по другую сторону Иордана. Но хрупкая политическая структура двух израильских царств вскоре рассыпалась из-за появления другого кровавого узурпатора.

В 849 г. до н. э. на смену Иосафату в Иерусалиме пришел его сын Иорам. Таким образом, в течение восьми лет, с 849 по 842 г. до н. э., два Иорама правили в Северном и Южном царстве. Первым политическим шагом нового царя Иудеи было образование военного союза с Иорамом из Израиля, чтобы две армии могли совместно вернуть племенные земли Израиля, захваченные моавитянами за предыдущие шесть лет.

Иорам (сын Иосафата и Гофолии) и Иорам (сын Ахава и Иезавели) выступили в поход против Моава. Объединенная израильская армия направилась в Арабах, к югу от Мертвого моря, где взяла приступом город Оронен, захваченный моавитянами несколько лет назад, о чем свидетельствует сам царь Меша.

«И дом Дада (т. е. Иудея) правил в Оронене […] и бог Шемош обратился ко мне: «Иди и сражайся с Ороненом». И я пошел и взял город, и Шемош восстановил его в мои дни. И я взял там десять…» [Моавитский камень, строки 32–33].

Знаменитый Моавитский камень царя Меши из черного базальта (Луврский музей).

На этом месте текст обрывается, и мы не знаем об исходе войны, с точки зрения моавитян, однако сам факт существования стелы свидетельствует о том, что израильтяне не сумели захватить Моав. Библейский текст подтверждает реальность довольно необычным образом. Израильская кампания началась с серии военных побед, которая привела к тому, что царь Меша укрылся за стенами своей столицы Кир-Харешеф. [176]Там правитель моавитян прибегнул к тому, что в те суеверные времена считалось «оружием последней надежды». Он принес в жертву своего старшего сына на стенах цитадели на виду у противника. Это была высшая жертва богу Шемошу в отчаянной мольбе о вмешательстве свыше. Израильтяне были потрясены ужасной драмой, разыгравшейся у них на глазах, и устрашились мстительного бога моавитян. Оба Иорама вернулись обратно через Иордан, и Моав сохранил свою независимость.

Ясно, что неудача в подавлении бунта моавитян рассматривалась как признак слабости другими вассальными государствами старой империи Давида. Эдомиты следующими откололись от Иудеи и объявили о своей независимости. Южные и восточные данники один за другим разрывали узы, связывавшие их с домом Давида. Размер ежегодной дани постоянно уменьшался. Израильтяне пытались возместить эти убытки силой оружия… но тщетно.

Примерно в это время (ок. 847 г. до н. э.) умер пророк Илия, на смену которому пришел его протеже по имени Елисей. [177]Левант вновь страдал от голода и засухи, продлившейся целых семь лет. Документы эпохи правления Рамсеса III, обнаруженные в Фивах, свидетельствуют о сходных тяготах, заставивших рабочих в Долине Царей бросить свои орудия и устроить бунт, потому что им месяцами не выдавали пищевой рацион. Весь Древний мир был охвачен волнениями.

Арамейцы из Дамаска под предводительством Бен-Адада III снова напали на Израиль и осадили Иорама и его народ в Самарии. Недели проходили за неделями, и люди, укрывшиеся за крепостными стенами, начинали голодать. Но потом арамейцы ушли так же внезапно, как и появились, забросив свой лагерь. В отрывке из 4-й книги Царств [7:6–7] содержится довольно странное объяснение такого поворота событий. Автор утверждает, что арамейцы услышали звуки приближения огромной армии. Поверив в то, что египтяне и хетты пришли на помощь Израилю, они бежали в Дамаск, в беспорядке бросив свое имущество. Я не имею представления, о чем идет речь. Хеттская империя рухнула более десяти лет назад, а египетские хроники умалчивают о каких-либо военных кампаниях Рамсеса III в первые двенадцать лет его правления (863–852 гг. до н. э.). Но опять-таки, согласно библейскому повествованию, паника арамейцев была лишь иллюзией — на самом деле никакой египетской или хеттской армии не существовало, а были лишь звуки могучего воинства, посланного Яхве в ночной тьме, чтобы посеять ужас в сердцах врагов Израиля.