Утрата военного превосходства. Близорукость американского стратегического планирования

Но именно эти самые американские элиты, с их сопутствующими учеными и экспертными знаниями, предполагаемым голосом американского высшего понимания, продолжают жить в своем собственном воображаемом мире, в котором США по-прежнему являются «доброжелательным гегемоном» и всемогущим промышленным и экономическим государством с военной мощью. Это уже не имеет ничего общего с реальностью, если вообще имело. Наука и экспертный потенциал американского истеблишмента, далекий от того, чтобы быть научным в глубоком смысле этого слова, просто неадекватен реальным вызовам зарождающегося нового глобального порядка и находится на пути к ситуации, которую описывает Николс:

Экспертам следует всегда помнить, что они являются слугами демократического общества и республиканского правительства. Однако их граждане-хозяева должны вооружиться не только образованием, но и той гражданской добродетелью, которая позволяет им участвовать в управлении своей собственной страной. Обыватели не могут обойтись без экспертов, и они должны принять эту реальность без злобы. Эксперты также должны признать, что их выслушают, а не наложат вето, и что их советы не всегда будут приняты во внимание. На данный момент узы, связывающие систему вместе, опасно изношены. Если не будет восстановлено какое-то доверие и взаимное уважение, общественный дискурс будет загрязнен незаслуженным уважением к необоснованным мнениям. И в такой среде становится возможным всё и вся, включая конец демократии и самого республиканского правления.¹¹

Никто не олицетворяет упадок американского «экспертизы» лучше, чем посол США в ООН Никки Хейли — человек совершенно некультурный и неквалифицированный для дипломатической должности, особенно столь высокого уровня, — не говоря уже о ее большей озабоченности защитой интересов Израиля, чем интересов Соединенных Штатов.

На таком фоне трудно представить, как можно восстановить это доверие и взаимное уважение. Американские элиты просто перестали производить по-настоящему компетентных людей; ранее США даже перестали производить настоящих государственных деятелей, а не только политиков. Когда эксперты терпят неудачу, как они потерпели неудачу в Америке, не в последнюю очередь из-за того, что многие из них вообще не являются настоящими экспертами, их место занимают актеры, комики, спортсмены, теоретики заговора и демагоги из средств массовой информации. Примечательно, что Николс не замечает, что нынешняя американская экспертная среда несет особую ответственность за полную катастрофу, которой стала внешняя политика США. Сейчас этому самому «демократическому обществу» или тому, что от него осталось, угрожает мощный неоконсервативный и либеральный интервенционистский истеблишмент, который фактически имеет право вето и усердно работает, как сознательно, так и нет, чтобы положить конец этому очень республиканскому правительству. В целом, нынешняя американская элита и ее так называемые эксперты-помощники предали жизненно важные интересы Америки как внутри страны, так и особенно за рубежом. Что конкретно и в значительной степени способствовало их печальному провалу, так это почти полное непонимание природы военной мощи, войны и ее последствий. Иначе и не могло быть в стране, военная история которой во многом представляет собой триумфальный миф.

Бывший аналитик ЦРУ Филип Джиральди однажды кратко описал весьма не впечатляющий диапазон навыков американских (и израильских) неоконсерваторов – людей, которые доминировали в формулировании американской внешней и военной политики в течение, по крайней мере, последних 20 лет – следующим образом: «Неоконсерваторам характерно лучше разбираться в чтении и письме о сражениях, чем в реальных сражениях, хотя этот недостаток не помешал им инициировать обширные планы по переустройству половины мира силой оружия».¹² Как утверждается в этой книге, американская военная история – это в такой же степени пиар-раскрутка, как и реальность. Все нации без исключения склонны иметь свою военную мифологию и это нормально, если эта мифология имеет хоть какую-то основу в реальности. Военные историки могут спорить о обоснованности утверждений о массовом танковом столкновении под Прохоровкой 12 июля 1943 года в ходе Курской битвы, но ни один серьезный военный историк не сомневается в самом сражении, его гигантском размахе и масштабах, а также огромном влиянии, которое оно оказало не только на войну на Восточном фронте, а и на итоги Второй мировой войны. Как можно вообще заявлять о каком-либо военном успехе Соединенных Штатов за последние 70 лет, когда, за исключением стрельбы по индейке во время Первой войны в Персидском заливе, Соединенные Штаты как нация и их хваленая армия не одержали ни одной победы?