Утратив вкус (СИ)

— Хорошо-хорошо, — поглядывал он, — Я с детства танцую. В основном бачату, танго.

— А сейчас?

— А сейчас Настоятеля не особо поймут, если он вдруг начнет отсчитывать шаги на 1-2-3-4.

Я представила и залилась смехом. Да, действительно потешное зрелище. Его виляние бедер во время чтения псалмов.

— Хочешь сказать, что ты уже не танцевал десять лет?

Улицы пустели, что означало, что мы приближались к краю городской черты.

— Выходит, что да.

— Никогда бы не сказала. Видимо талант не пропьешь, — он строго взглянул, на что я поспешила поправиться, — И как тебе? Вновь танцевать?

Ник замедлил шаг, погружаясь в свои мысли, сразу омрачающие его.

— Хорошо… Слишком хорошо, на самом деле. Никогда бы не подумал, что я буду так по этому скучать, — тихо проронил он.

Впереди замаячил киоск, притягивая мое внимание. Да, если еще одна вещь, по которой я так скучаю.

— Ты в этом не один. Не против, если мы быстро зайдем? — перевела тему, разворачиваясь к этому киоску, — Есть одна вещь, по которой я явно буду скучать, если не сделаю сегодня.

Он кивнул, понимая.

И уже через минуту мои руки сжимали любимую пачку Кента, распаковывая ее.

Я решила отойти подальше, где будет меньше людей.

И мы продолжали все дальше уходить от города. Дорога теперь была освещена слабыми уличными лампами, уводящие куда-то в ночной лес.

Пальцы машинально достали сигарету, зажигая только что купленной зажигалкой.

— Ммм, — только и выдала я, радуясь, что все таки прошлая сигарета была не последней.

Ноги сами остановились посреди дорожки, давая мне насладиться. И выпустить дым в мерзнущий воздух.

Ник молча протянул руку, получая от меня пачку. И, уже не удивляя меня, сам достал сигарету, красиво опаляя воздух тлеющим огнем.

— Вот это жизнь, — засмеялась я, — Не хочу, чтобы этот вечер заканчивался.

— Я тоже, — серьезно ответил мужчина, втягивая дым.

***

Идти пришлось недолго, около минут пятнадцати, все выше поднимаясь в горку. Местность здесь была довольно холмистая, поэтому появилась легкая одышка и зарумянились щеки.

— Ох, сколько еще? — запыхалась.

— Немного.

И он был прав, когда лиственницы расступились, открывая взору обрыв.

У меня перехватило дыхание от представшего передо мной вида. Земля внизу больше напоминала чашу, на краю которой мы сейчас находились. Внизу виднелись другие города и поселения, как сверчки переливаясь в ночи. Где-то совсем вдали были заметны очертания гор, подсвеченные ярким сиянием луны.

В груди сладко заболело, как бывает от ощущения чего-то прекрасного. Прекрасной музыки, которая тут же становиться любимой. Сцены фильма, которая трогает до слез. Мурлыканья любимой кошки, не видевший уже несколько недель.

— Нравится? — довольно шепчет, вглядываясь сбоку в мое лицо.

— Я… у меня просто нет слов, — также шепчу, пока глаза наполняются слезами.

— А что есть?

— Одни эмоции, если честно… — всхлипываю, — Спасибо тебе. За все это, — вытираю рукавом скатившуюся слезу.

— Нет, Софи. Спасибо Тебе! — сделал он акцент, достав очередную сигарету.

Я протянула руку.

И уже два огонька пылали на обрыве. Столь незначимые и незаметные людям где-то там, внизу.

— Почему сегодня? — вдруг выдохнула с дымом, прерывая тишину.

— Сложно сказать…

— Попытайся.

— Я не мог вернуться к своей привычной жизни. Хотя я пытался. Постоянно думал о том вечере у озера. Прокручивал его в голове, как ненормальный, — слабое пламя отразилось на его улыбке, — Пытался его забыть, борясь с искушением, но…

— Но?

— Но каждый раз руки сами набирали сайт. Чтобы видеть тебя хоть так, надеясь, что со временем все сойдет на нет… Но этого не случилось. И потом в один день ты просто пропала.

— И ты приехал, чтобы в этом разобраться, — грустно улыбнулась, вспоминая свое бешенство.

— Да. И сделал только хуже…

— Да… Тогда почему сегодня?

— Устал бороться. А ведь пытался держать дистанцию.

— И вот мы здесь, — протянула задумчивым голосом.

— И вот мы здесь.

И сделала затяжку, все еще наслаждаясь видом. И им.

— Тогда почему город? Почему танцы? Это место? Разве это не делает твое непослушание более тяжким?

Он грустно усмехнулся, разворачиваясь, и склоняя голову вбок. Свою сигарету он уже давно докурил, и теперь посматривал на мою, только что потушенную.

— Все просто. Если мои муки будут преследовать меня, когда я попаду в Рай, то какая разница?

— Разница в чем?

— Попаду ли я в Рай или Ад.

— Но разве дело не в вере? Разве просто желание попасть в Рай само по себе не считается корыстной целью?

— Да, считается. Но почему моя вера должна влиять на мой образ жизни?

— Ты ведь знаешь, что я об этом думаю, — тихо проронила.

— Да, знаю.

— Извини, — вдруг резко выпалила, вдруг чувствуя вину.

— За что?

— За соблазн.

На этого он лишь мягко улыбнулся, глаза казались совсем черными.

— Эх, Софи, я сам создал себе этот соблазн. И это только моя вина. И после этого момента уже точно не будет пути назад.

— Какого момента?

Он сделал шаг и его рука притянула меня за талию, прижимая к себе в поцелуе. В том, чего я так хотела. Что требовало мое тело эти дни. Недели. Месяцы.