Утренние поезда

М а г д а. Ну, во-первых, спрашивала меня, можно ли устроиться к нам на работу. Это я вам уже сказала. А еще… О тряпках говорили. О кино. Я в этот день снималась на «Мосфильме» и в коридоре встретила одного знакомого режиссера. Забыла его фамилию. Кончается на «ский». Меня с ним в одной компании познакомили, а тут вдруг он меня узнал. Предложил эпизод. В каком-то немецком кабачке… не то танцовщица, не то подруга эсэсовца… Ну да ведь это все разговоры. Режиссеры никогда не держат своего слова, вечно снимают одних и тех же. Да я и не очень-то стремлюсь. Я теперь в эту лотерею не играю. Настоящую роль никто мне не даст, а бегать в массовке не по мне. О чем же мы еще с ней говорили? А… вспомнила. Чисто женский разговор. Она спросила меня, что испытывает женщина, когда ее пишет художник? Ну, вы понимаете, о чем я говорю? Одно время я работала натурщицей. Ее заинтриговало, было ли мне стыдно в первый раз и как я избавилась от стыда. Она имела в виду эротический момент. Ну что я могла ей сказать? Сказала, что первое время было неловко, а потом… приспособилась. Работа, как и всякая другая. А просидеть несколько часов в одной позе — вы даже представить себе не можете, как тяжело. Все тело затекает. Я это занятие бросила. Три рубля за такую каторгу. Да пропади они пропадом!

К а л у г и н. А Зоя что-нибудь… сама говорила?

М а г д а. Я вас утомила разговором о себе, а вас интересует эта бедная девочка. Вы сказали, она ваша двоюродная сестра?

К а л у г и н. Да.

М а г д а. Неправда. Впрочем, ваше дело. Вы москвич или приезжий?

К а л у г и н. Москвич.

М а г д а. Больше ничего не помню. Вообще, может быть, я вас огорчу, но мне она показалась какой-то обреченной.

К а л у г и н. Вы были в столовой, когда открыли окно?

М а г д а. Была. Я им сказала: не дурите, ребята, — но меня никто не послушал.

К а л у г и н. Вы видели, как она вскочила на подоконник?

М а г д а. Видела. Ее сразу стащили оттуда.

К а л у г и н. Она была очень пьяна?

М а г д а. Я бы не сказала. Никто особенно не перепился. Ну вот… Она кричала, что у нее второй разряд по гимнастике, что бревно — ее коронный номер. А когда ее оттащили от окна и мальчишки стали спорить, кому лезть, она исчезла. Ну а дальше вы знаете. Раздался страшный крик. Мы все бросились к окну и ничего не увидели. Она упала в переулок, а кричала какая-то дама… Мне кажется, я понимаю, почему это произошло. Всякий человек, особенно женщина, стремится выделиться из общей массы, сделать так, чтобы на него обратили внимание. Некоторые получают что-то от бога — лицо, фигуру, талант. У других есть возможности — они одеваются, используют зарубежную косметику, делают прически у модных мастеров. А если ничего этого нет, что остается? Вот она и хотела выделиться, обратить на себя внимание, проявить какую-то лихость… Бедная девочка… Я ее вполне понимаю. И, знаете, она бы, конечно, прошла по карнизу. Ей не повезло. За несколько часов до этого накрапывал дождь. Стасик сказал, что та часть карниза, которая выходит на улицу, к тому времени высохла, а с переулка карниз еще не подсох, там его почему-то больше замочило. Может быть, потому, что дождь шел с той стороны. Стасик что-то говорил про направление ветра, я как следует не поняла, помню только, что карниз был мокрый. Кофе хотите?

К а л у г и н. Нет, спасибо.

М а г д а. Вот видите, я с вами совершенно откровенна. Даже свои женские секреты выдаю, а вы о себе так ни слова и не сказали. Кто она вам?

К а л у г и н. Двоюродная сестра.

М а г д а. Женскую интуицию, Юра, обмануть нельзя. Ну да бог с вами, это ваше дело. А вы в какой сфере работаете?

К а л у г и н. В сфере высшего образования. Студент.

М а г д а. Вы не были на выставке в Сокольниках? Там, говорят, открылся какой-то потрясающий бар.

К а л у г и н. Да, говорят, открылся.

М а г д а. Скажите, у вас на «Мосфильме» нет знакомых?

К а л у г и н. Есть.

М а г д а. Он может заказать мне пропуск? Я должна повидать одного человека.

К а л у г и н. Хорошо, я поговорю.

М а г д а. Никакая она вам не двоюродная сестра и не родственница вовсе. Вы ее любили. И вам очень важно что-то о ней узнать. Что вы хотите узнать? Может быть, я смогу вам помочь?

К а л у г и н. Не знаю. Сам не знаю, что я хочу. Мне все кажется, что я приду к кому-то и мне скажут — да ничего этого и не было — она жива, а разбилась какая-то другая, не Зойка.

М а г д а. Я видела ее мертвой, на асфальте. Видела, как приехала «скорая помощь» и как она уехала. И как дворник вытащил шланг, привернул его к крану и долго отмывал асфальт от крови.

К а л у г и н (после паузы). А что за мальчик из мединститута?

М а г д а. Она звала его Олежка… У них были какие-то отношения. Я этого следователю не говорила, да и не знаю, стоит ли вам говорить.

К а л у г и н. Скажите.