Утренний чтец

Стоя в полудреме на белой черте, Белан вдруг почувствовал, что его тянут за рукав. Он обернулся. Они неслышно подошли к нему сзади. Две маленькие старушки, буквально пожиравшие его глазами. Перманент на их головах отсвечивал тем же оттенком, что и “Баттерфляй-750” Джузеппе. Эти шевелюры с фиалковыми сполохами были ему знакомы. Кажется, он не раз видел обеих дам в поезде. Та, что стояла чуть позади, подталкивала другую вперед: – Ну давай, Моника, скажи ему.

Моника никак не решалась. Потирала руки, не зная, куда их девать, откашливалась, отвечала “Ну да”, “Ладно-ладно”, “Прекрати, Жозетта, а то я уйду”. Белану уже почти хотелось подбодрить эту Монику, сказать, что все в порядке, все получится, первые слова самые трудные, а потом все пойдет само собой, не надо бояться. Но он никак не мог взять в толк, чего от него хотят эти славные тетушки; ясно только, что поговорить. Наконец Моника, уцепившись за свою сумочку, как за спасательный круг, бросилась в омут головой:

– Вот, мы собирались сказать… нам очень нравится то, что вы делаете.

– А что я делаю? – недоверчиво переспросил Белан.

– Ну, когда вы читаете в поезде по утрам, и вообще… Мы считаем, это очень хорошо, и нам от этого ужасно хорошо.

– Спасибо, вы очень любезны, но знаете, тут же ничего особенного нет, всего пара страничек, просто так.

– Ну да, именно, и мы с Жозеттой хотели вас кое о чем попросить, если вас не очень затруднит. О, конечно, если вы не сможете, мы поймем, но если бы вы согласились, мы были бы так рады! Нам бы это доставило такое удовольствие, и потом, у вас это не займет много времени, все будет, когда вы захотите, только когда вы сможете. Нам бы совсем не хотелось вас обременять…

Белан уже жалел о тех минутах, когда Моника ограничивалась потиранием рук.

– Простите, но что вы, собственно, имеете в виду, что именно вам доставит удовольствие?

– Ну, в общем, по правде говоря, мы бы хотели, чтобы вы иногда приезжали к нам почитать.

Конец фразы она произнесла почти неслышно, растворив его в глубоком вздохе. Белан невольно расплылся в улыбке, глядя на двух своих восьмидесятилетних фанаток, жаждущих заполучить его только для себя. Необычная просьба растрогала его, он забормотал было что-то в ответ:

– То есть…

– Да, кстати, – перебила его Моника, – чтобы вы знали, по четвергам не получится, у нас карты, но в любой другой день без проблем. Кроме воскресенья, конечно, по воскресеньям родственники.

– Погодите, но я всего лишь читаю кусочки текстов, отдельные страницы, никак между собой не связанные. Я не читаю книг.

– Ну да, мы знаем. Нас это не смущает, наоборот, так даже лучше! Не так нудно, и если текст неинтересный, то, по крайней мере, знаешь, что больше страницы он не займет. Мы с Жозеттой уже скоро год приходим по утрам слушать вас в поезде, в понедельник и в четверг. Рановато, конечно, но это не важно, хоть дома не засиживаемся. И потом, это базарные дни, так что мы убиваем двух зайцев.

* * *

Они были такие трогательные, эти две маленькие старушки в одинаковых бежевых пальто и одинаково глядящие ему в рот, что Белану вдруг захотелось уступить, вынести свои живые шкурки за пределы мрачного вагона, в который он садился каждое утро. “А где вы живете?” Его вопрос прозвучал для них как полное и окончательное согласие. Вне себя от радости, старушки запрыгали на месте и стали поздравлять друг друга. Пресловутая Моника уже совала в руку Белану свою визитку, а вторая шептала ей на ухо:

– Я же тебе говорила, он очень милый.

На карточке значилось имя и адрес на фоне цветов пастельных оттенков.

М-ль Моника и Жозетта Делакот,

93220 Ганьи, тупик Ля Бютт, 7 bis.

И аккуратно подчеркнуто шариковой ручкой. Наверно, Моника с Жозеттой сестры, подумал Белан. Тупик Ля Бютт, на холме. В добром получасе ходьбы от его дома.

– Мы уже все обсудили, если вы не против, мы вам оплатим такси туда и обратно. Вам будет удобнее, не так утомительно.

Судя по всему, эти сестрицы Делакот долго обдумывали свой план, прежде чем обратиться к Белану.

– Слушайте, я не против, я попробую, только мне бы не хотелось, чтобы вы это считали долгосрочным обязательством. Просто чтобы сразу ясность внести: я попытаюсь, но мне надо знать, что я могу прекратить в любой момент.

– А, ну мы с Жозеттой так и поняли, да, Жозетта? А в какой день вы могли бы прийти?

Во что еще его угораздило влипнуть? После работы Белан был слишком вымотан и вообще ни на что не способен.

– Я свободен только по субботам. И скорее по утрам, только не очень рано.

– Хорошо, в субботу удобно, только в десять тридцать, потому что в половине двенадцатого у нас ланч.

Они условились на следующую субботу, на 10.30, и как раз подошел поезд. Усевшись на свое сиденье, Белан достал первую сегодняшнюю живую шкурку, старинный рецепт овощного супа, и стал читать его под восхищенными взорами сестер Делакот: они устроились в ближайших креслах, чтобы без помех упиваться его словами.

13