Утро черных звезд

Вопрос с родителями Учитель решил на удивление быстро. Он купил всем самые настоящие путевки на самую настоящую трехдневную экскурсию в космопорт. Путевки были дорогие, с проживанием и трехразовой едой, они включали в себя посещение порта, экскурсию по «Лунному свету», прогулку по имитации Луны в настоящих скафандрах, просмотр старта корабля из капонира и даже часовую встречу с пилотом одного из лунных шаттлов. Сам Учитель на время экскурсии назвался педагогом по внеклассной работе, направление из школы он получил без труда, и все прошло без сучка и задоринки. Их даже освободили от занятий на последний перед выходными учебный день.

Утром этого дня группа собралась у школы. При каждом был маленький рюкзачок с самым необходимым (Учитель посоветовал прихватить с собой только еду и средства личной гигиены, даже молитвенники брать не позволил), и каждый, как и Ими, едва не дрожал от нервного возбуждения и весеннего утреннего холодка. Через несколько минут за экскурсией подъехал автобус, принадлежащий космопорту, все чинно расселись по своим местам, пока Учитель шутил с водителем, и поехали.

Утренний город спешил по своим делам. Робкое поначалу солнце слизывало тени, притаившиеся между домами, воздух тихо гудел от идущего на приличной высоте потока винтовых одноместных флаеров, рядом с громадой автобуса проскальзывали яркие разноцветные электромобильчики. Город спешил по своим делам, город входил в свой ежедневный рабочий ритм, город пел свою каждодневную песню под аккомпанемент голосов и моторов, под предупреждающий звон машин, под шелест листвы. Ими вдруг стало грустно из-за того, что он, возможно, видит все это последний раз в жизни. Видимо, подобная мысль посетила не только его. Рядом едва слышно всхлипнула Анюта. Ими осторожно накрыл ее ладонь своей ладонью.

Город, наконец, кончился, и вдоль дороги потянулись поля и далекие поселки, полускрытые весенними лесами. Автобус наддал, скорость увеличилась, и все как-то сразу повеселели. Учитель предложил спеть хором, и вскоре они уже пели все подряд из того, что получилось вспомнить. И «Локон цвета карамели», и «Хорошо шагать друзьям», и даже разухабистую народную «На пригорочке стою», со всеми положенными притопами и прихлопами. Ими исподволь поглядывал на раскрасневшуюся смеющуюся Анюту. Кажется, она совсем успокоилась.

До космопорта было пять часов езды. За эти пять часов остановились дважды. Один раз перекусить на маленькой заправочной станции, а второй – в чудесном весеннем лесочке, прозрачном и искрящемся. Молодой березняк и тонкие осинки, одетые весенним светом, быстро настроили всех на мажорный лад, засидевшаяся в автобусе группа отправилась гулять. Анюта с подругой Марой, напевая «а-иии, таваи ран», ушли по тропинке вглубь леса, а Ими остался подле Учителя, который сидел на деревянной скамье и смотрел куда-то вверх.

Ими подошел и сел рядом.

– Что там такое, Учитель? – спросил он.

– Смотри, вон там, видишь? – Учитель указал куда-то вверх.

На высоте почти в пять метров чья-то недобрая рука вбила в ствол дерева металлическую трубку и примотала под трубкой пластиковую бутыль. Бутыль давно переполнилась мутным соком, он уже стекал по коре вниз, но сборщик про эту бутыль, по всей видимости, позабыл, и теперь дерево было обречено – оно отдавало свою кровь впустую. И никто не придет, не вынет трубку и не закроет рану варом.

– Ты читаешь мои мысли, Ими-ран, – грустно сказал Учитель. – Если те, против кого мы идем, люди, они еще хуже, чем сборщик, убивший дерево. А если они не люди, то…

– Они как эта трубка. – Глаза юноши лихорадочно загорелись. – Жаль, что я не смогу дотянуться до нее. Я бы вынул.

– Один и не сможешь, а вот если я тебя подсажу до нижней ветки, то запросто, – подумав, предложил Учитель. – Только возьми с собой мох, закрой отверстие.

…Трубка оказалась острой и порезала Ими ладонь. Он раздраженно швырнул ее на землю, как смог, насовал в щель влажного, пряно пахнущего мха и спустился вниз. Ладонь пощипывало. Разрез получился небольшим, но глубоким. Учитель велел промыть ранку и залить кровоостанавливающей пеной из баллончика, нашедшегося в общей аптечке.

Вот только настроение у Ими после этого маленького происшествия почему-то сразу испортилось.

* * *

В космопорт прибыли засветло, переоделись в экскурсионную одежду (лимонно-желтые комбинезоны с яркой зеленой полоской на груди и разноцветные бейджи) и пошли обедать. После обеда отправились в планетарий на лекцию, потом, с наступлением темноты, – в капонир, смотреть лунный шаттл на запуске.

Зрелище, что и говорить, было величественное. Передачи по визору, в которых показывали запуски, в сравнение не шли с тем, что они сейчас наблюдали. Вой сирен, оглушительный грохот корабельного двигателя, от которого дрожали стены капонира и который пронзал все тело, колоссальный столб огня, как колонна, посреди ночной мглы. От этого зрелища дух захватывало.