Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга

         Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
                О, нет! Поет он ту же песню,
Что соловей один уже пропел,
Чьим щелканьем мне уши заложило.

                    Б л о к
Уж лучше бы ему влюбиться просто.

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
          (

невольно рассмеявшись)А знаешь, милый, мне ведь не до шуток.
Иль хочешь, чтоб и я пропала с ним?

                Б л о к
    (

с той же полудетской улыбкой)Когда вам это в счастье, ради Бога.
Ведь он мне друг и брат.

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
                                             А я-то кто?
Твоя жена или сестра?

                    Б л о к
                                          Пожалуй.

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
Нет, что  пожалуй? Право, мне досадно.
Когда б не знала, как меня ты любишь,
Пускай из вьюги выйдя после свадьбы,
Я б не цвела все ярче и могучей,
Ядреной бабой, как зовут в деревне.
Но быть сестрою может надоесть.

                    Б л о к
Так поспеши, войди же в хоровод.
          (

Уходит в сторону.)

  Подлетает Белый, снимая маску сатира.

         Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
       (

вместо детского выражения на ее лице лукаво-мудрое)Чей это взор эмалевый, как пламя
Из печи изразцовой пышет жаром?
Ах, это вы! Я думала, паяц
Иль танцовщик, подвижный и печальный.

                  Б е л ы й
Прекрасной даме мой привет горячий!

        Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
      (

как бы касаясь пылающих щек)Нет, мне и так уж явно жарко, сударь.
Умерить пыл прошу, слегка остыть,
Чтоб можно было говорить прилюдно.

                   Б е л ы й
Умерить пыл! Свет загасить нездешний?
Когда слова мои вам недоступны,
Умолкну я, но только мысль и чувство,
Оставшись втуне, вопиют в тоске,
И в танце я кружусь, в безмолвной песне,
Как козлоногий в таинстве у древних.

Белый надевает маску и пляшет, а с ним и Любовь Дмитриевна.

              Х о р  м а с о к
        (

сопровождая Блока)Поэт женился на Прекрасной Даме,
        Воспетой им, как Данте,
    В стихах, таинственных, как сон,
    Любви весенней в рощах звон.

                 Д и о н и с
         Как счастлив он, должно бы!

               С и в и л л а
         О да! О да! Еще бы!
      Но только песней соловей
         Исходит все звончей,
         И ничего ему не надо,
      Чему жена не очень рада.

                Х о р  м а с о к
          Да, грустно ей до слез,
А все цветет благоуханней роз -
          С тоской в крови до звона,
          Пречистая мадонна.

Блок отходит в сторону с каменным лицом; Хор масок устремляется за Белым с ее спутницей.

              Х о р  м а с о к
Смотрите! Друг-поэт колени преклонил
     Пред женщиной неоцененной,
     В живую жизнь влюбленной,
И тоже несказанно полюбил.
         Он, мистик и мыслитель,
      Шлет письма - не взыщите, -
      Как гений, что сошел с ума,
Весь погружен в мистический туман.
              (

Пляшет.)Как разобраться в этой амальгаме
Видений и страстей Прекрасной Даме,
Как Беатриче, не сошедшей в мир иной,
      Со скромной долей быть женой
Поэта чистого при бурях века,
С достоинством высоким человека?

Любовь Дмитриевна, превесело смеясь, вырывается из круга масок и возвращается к Блоку.

         Л ю б о в ь  Д м и т р и е в н а
О, милый, что с тобой?