Утро космоса. Королев и Гагарин

Одно небольшое отступление. До сих пор многие биографы К. Э. Циолковского удивляются его огромной работоспособности даже в глубокой старости. Ответ дал в своей статье «О психологии научного творчества» академик А. Мигдал. Он пишет, что, «как только науч­ный работник перестает работать «своими руками», де­лать измерения, если он экспериментатор, делать вычис­ления, если он занимается теоретической физикой, на­чинается «старение» независимо от возраста и чина; те­ряется способность удивляться и радоваться каждому малому шагу, исчезает желание учиться, появляется чванство и важность».

Циолковский экспериментировал в своей квартире до последних дней жизни. И встречался с людьми. Не толь­ко с теми, кто приезжал в Калугу, чтобы отдать дань ува­жения великому ученому. А прежде всего с теми, кто решил посвятить себя межпланетным сообщениям.

В 1934 году Сергей Павлович Королев дарит Циол­ковскому свою книгу «Ракетный полет в стратосфере».

«Книжка разумная, содержательная, полезная», – отзывается Циолковский.

Есть предположение (точно установить так и не уда­лось!), что Сергей Павлович приезжал в Калугу. Во­истину – историческая встреча. Теоретик космонавтики и Главный конструктор.

В одной из книг автор воспроизводит рассказ Сергея Павловича о встрече: «Запомнились удивительно ясные глаза, крупные морщины. Говорил Циолковский энер­гично, обстоятельно. Минут за тридцать он изложил нам существо своих взглядов. Не ручаюсь за буквальную точность сказанного, но запомнилась мне одна фраза. Когда я с присущей молодости горячностью заявил, что отныне моя цель – пробиться к звездам, Циолковский улыбнулся и сказал: «Это очень трудное дело, молодой человек, поверьте мне, старику. Это дело потребует зна­ний, настойчивости, терпения и, быть может, всей жизни…»

Верил ли Циолковский, что то будущее, которое он предсказывал, наступит так скоро?

Безусловно. Ведь к нему по-прежнему приходили письма из ГИРДа: «Работаем не покладая рук; на днях поступило несколько опытных ракет на высоту порядка 1—2 километра для проверки некоторых выкладов и конструкций. Сейчас широко развертываем эксперимен­тальные работы на стендах и на полигоне. Получаем не­плохие результаты, жаль, что Вы живете не в Моск­ве…»

На снимке Циолковский и Тихонравов. Конструктор рассказывает о своей работе. Тот самый Михаил Клавдиевич Тихонравов, который по праву считается одним из пионеров космоса. Его ракеты поднялись ввысь пер­выми в нашей стране, его проекты имеют самое непо­средственное отношение к старту Юрия Гагарина.

Но до этого еще далеко. Первый космонавт плане­ты пока не родился. Алексей Иванович привез свою Анну из Клушина в Гжатск 2 марта. Он поторопился…

Этой весной он понял, чему надо посвятить свою жизнь. Да, есть способный авиаконструктор (его уже так называли) Королев. Неплохо летал на планере – свидетельство тому соревнования в Коктебеле.

Ему уже шел 29-й год. Три года назад он встретился с Ф. А. Цандером. Вместе они создали сначала Москов­скую группу изучения реактивного движения, а затем ГИРД.

Теперь у них уже институт, и с весны 1934 года Сер­гей Павлович Королев —руководитель отдела ракетных летательных аппаратов Реактивного научно-исследова­тельского института (РНИИ).

Но отдел есть, а ракет пока нет…

И возможно ли оправдать те надежды, что влекут тысячи людей к зданию университета, где должна со­стояться лекция о полете на Марс?

Ему предстояло ответить на это.

«Нет», – лучше так ответить, благо даже на автори­тет великого Циолковского можно сослаться. Мол, это удел фантастов и таких писателей, как Алексей Толстой. Пусть творят своих Аэлит…

Сказать «нет» – значит обеспечить спокойную жизнь, ведь в кармане диплом инженера и свидетель­ство об окончании школы летчиков. Обе специальности популярны и необходимы в стране. Летай, конструи­руй – пришло ведь время авиации, и друзья убежда­ют: ей принадлежит будущее.

Он не возражает, но неизбежно добавляет одно сло­во: «ближайшее…» А вторую половину XX века инженер и летчик Сергей Королев видит иной – ракеты начина­ют превосходить авиацию и по скорости, и по высоте полета. Более того, именно они унесут человека за пре­делы Земли…

Стоп! Это уже фантастика… Но он не может сдер­жаться.

31 марта в Ленинграде началась Всесоюзная конфе­ренция по изучению стратосферы. Открывал ее будущий президент Академии наук СССР Сергей Иванович Ва­вилов.

Нет, не о том, как преодолеть этот барьер между Землей и космосом, шел разговор тогда. Стратостаты – вот что владело умами, ведь они первыми ринулись ввысь. На них поднимались отчаянные смельчаки, поги­бали, но на смену приходили другие…

Инженер Сергей Королев выступал на одном из за­ключительных заседаний.

– Мною будет освещен ряд отдельных вопросов в связи с полетом реактивных аппаратов в стратосфере, причем особо подчеркиваем, – начал он, – именно по­летов, а не подъемов, то есть движения по какому-то маршруту для покрытия заданного расстояния…