Утро космоса. Королев и Гагарин

Морозы стояли неделю. Пришлось установить круг­лосуточное дежурство у печи. Она остывала так быстро, что к утру вода в ведре покрывалась слоем льда. Дров было достаточно. Изредка появлялись эвенки, привози­ли продукты и дрова и молча исчезали. Только потом, в Туруханске, Палло узнал: среди оленей начался па­деж, все население ушло к ним на помощь. Вот почему за неделю никого в крошечном поселке они так и не увидели.

10 января Мангулов передал из Туры: «Потепление до 35—40 градусов. Возможны туманы».

Телеграмма обрадовала и огорчила. Туманы?

– Ничего, как-нибудь проскочим, – кажется, впер­вые за эти дни Козлов улыбнулся, – теперь поднять­ся бы…

И вновь он оказался прав. Лыжи самолетов вмерзли в лед. Да и запустить моторы обоих Анов и вертолета не удавалось.

Сначала из Туруханска привезли бензиновый подо­греватель. Но работал он неустойчиво, при таком моро­зе бензин загорался плохо. И эта бестолковая возня с подогревателями окончательно вывела из себя Козлова. Он не отходил от рации и отчаянно ругался с авиацион­ным начальством сначал в Туруханске, а потом и в Красноярске…

Мороз постепенно спадал. Прогноз Мангулова оправ­дался, и Палло вновь пожалел, что при первой встрече так сурово обошелся с метеорологом. Правда, когда пришла телеграмма от Королева с просьбой подробнее рассказать о явлении, так беспокоившем Мангулова, Палло добавил от себя несколько слов: «Извините, что тогда погорячился. Очень прошу подробный рассказ об увиденном направить в Тарту, в Институт астрофизики, Виллманну. Рад был нашей встрече».

Мангулов немало удивился такому посланию. Во-первых, он давно уже забыл, каким образом обидел его «эстонец», а во-вторых, осведомленность «Москвы» о нем, Мангулове, льстила самолюбию. Он догадался, что Палло сыграл здесь определенную роль, и непривычно для себя ответил коротко: «Сделаю. Спасибо».

Дни стояли отменные, лететь бы только, уже в Ту­руханске давно были бы, но выстуженные моторы мол­чали. Подогреватель привезли, когда над Тунгуской на­чали опускаться туманы.

Туман преследовал их до Туруханска. Последний час полета шел практически вслепую…

– Мы дойдем, если хотя бы немного повезет, – сказал две недели назад Козлов начальнику авиаотряда, когда они еще собирались в путь. Тогда из Москвы при­шло разрешение на этот полет, правда, в конце телеграммы приписка: «Сбрасывайте аппарат, если возник­нет опасность для жизни».

Неужели эта минута пришла?

Сегодня Козлов летел один. Механика отправил на Ане. Словно знал, какой будет туман. Наверное, он отцепил бы этот злосчастный «шарик», будь это не в двух десятках километров от Туруханска, а в самом начале.

Год спустя такой же полет кончится иначе. Козлов будет вывозить оборудование геологической партии. И вновь туман над Тунгуской. Но теперь он не выпустит летчика. Его похоронят на берегу реки, и погнутый винт вертолета станет ему памятником…

Палло не успеет подробно рассказать Королеву о своей экспедиции. В самом начале разговора зазвонит телефон, и Сергея Павловича вызовут на совещание в ЦК партии.

– Срочно подготовьте отчет, – успеет сказать Ко­ролев, – и дайте мне фамилии всех, кто принимал уча­стие в работе. И ваши соображения, кого следует от­метить, не у нас. Только прошу конкретно: фамилия, имя, отчество и по какому ведомству. Добьюсь для них премий… А сами начинайте готовиться к запуску трех кораблей-спутников. Сначала собачки и манекены, а на третьем – человек…

– А как мне объяснить, где был? – спросил Палло.

– Если друзья будут спрашивать, говорите: за Тун­гусским метеоритом летал. – Королев рассмеялся.

У истории серебристых облаков будет продолжение. И поэтому нам придется перенестись из зимы 60-го года на несколько лет позже.

Виллманн просыпается рано, до восхода солнца. Выходит на балкон и долго стоит, всматриваясь в по­светлевшее небо.

В восемь утра он уже у себя в отделе, приглашает сотрудников и уточняет программу на сегодняшний день. Так уж принято в отделе космических исследова­ний Института астрофизики и физики атмосферы Ака­демии наук Эстонской ССР, и этот сложившийся за много лет распорядок работы меняется редко, к нему привыкли.

Но иногда случаются события, о которых говорят ко­ротко: «Сделано открытие!»

Приехал однажды из Москвы сухощавый паренек. Кандидат в космонавты. Ну а своим сотрудникам Виллманн его представил как инженера.

Любознательным был будущий космонавт.

– Нельзя ли познакомиться с отчетами и материа­лами? – попросил гость.

Виллманн выложил на стол объемистые папки. Инже­нер начал внимательно просматривать их.

– Любопытно, – вдруг сказал он. – Даже неве­роятно!

– Что именно?

– Вот это сообщение. – Инженер протянул листок с записями.

Виллманн прочел вслух:

– «Э. Крээм и Ю. Туулик, имеющие опыт трехлет­них наблюдений серебристых облаков, студенты Тарту­ского университета, выехали из Таллинского порта 12 апреля 1961 года на судне «Иоханнес Варес».

– Дату, дату поглядите, – кандидат в космонавты рассмеялся, – 12 апреля. Как раз в день старта Га­гарина.