Утро магов (Посвящение в фантастический реализм)

Дени де Ружмон говорил о Гитлере: "Некоторые, испытав в его присутствии священный ужас, думают, что в нем пребывали ангелы, бог или высшая сила, как называет св. Павел вселяющихся в человека, захватывающих его тело духов второго сорта. Я слушал его, когда он произносил одну из своих больших речей. Откуда бралась в нем сверхчеловеческая власть? Ясно ощущалось, что энергия такого рода не принадлежит одной личности, что она может даже проявляться вне личности, что личность - лишь проводник этой непостижимой силы. То, что я говорю, могло бы показаться самым низкосортным романтизмом, если бы дело, совершенное этим человеком, - я имею в виду силу, действующую через него, - не было реальностью, приводившей в изумление наш век".

Но на первом этапе своего восхождения к власти Гитлер, усвоивший поучения Эккарта и Гаусхофера, захотел, похоже, сам управлять Могуществами, предоставленными в его распоряжение или, по выражению Дени де Ружмона, "действующими через него". На этом этапе политические и национальные устремления Гитлера в сущности довольно ограничены. Вначале мы можем без труда увидеть в нем среднего немца, обуреваемого сильными патриотическими и социальными страстями. Он работает пока еще на низшем уровне в том смысле, что его стремления укладываются в определенные, видимые границы, рамки. Чудесным образом он вынесен вперед, ему все удается. Но это медиум, личность, через которую действуют, он не обязательно должен понимать размах и направление сил.

Он "танцует", но музыка написана не им. До 1934 года он мог бы считать себя отличнейшим "танцором". Но вот он выпал из ритма, вообразив, что дальше ему только и остается, что управлять Могуществами. Он просчитался. Могуществами не управляют. Им служат. Таково значение или одно из значений коренного перелома, произошедшего во время и сразу же после "чистки партии" 1934 года. С этого дня движение, которое, как казалось Гитлеру, должно было быть национальным и социалистическим, все более становится таким, каким задумали его люди, запустившие машину, - выражением тайной доктрины.

Гитлер никогда не осмеливался потребовать отчета о "самоубийстве" Штрассера. И его, фюрера германской нации, заставили подписать приказ, возводящий СС в ранг автономной организации, стоящей над партией.

После разгрома нацизма Иоахим Гунтер писал в одном немецком журнале: "Жизненная идея, вдохновлявшая СА, была побеждена 30 июня 1934 года чисто сатанинской идеей СС".

"Трудно определить день, - говорит доктор Дельмас, - когда Гитлером овладела идея биологической мутации". Но ведь эта идея является только одним из аспектов эзотерического учения тайного общества, к которому после 1934 года все плотнее подстраивается нацистское движение. И "медиум" этого движения вовсе не сходит с ума, как думает Раушнинг, а становится более послушным инструментом и барабаном для похода бесконечно более честолюбивого движения, чем движение к власти партии, нации и даже расы.

Организация СС была поручена Гиммлеру. Но не как охранно-полицейское ведомство, а как настоящий монашеский орден с иерархией степеней, начиная снизу, от "светских братьев". Высшую ступень образовывали посвященные во все тайны СС руководители Черного Ордена, чье существование, однако, никогда официально не признавалось нацистским правительством. Даже в руководстве партии многозначительно и вполголоса. называли "причастных к внутреннему кругу", и только.

Тайная доктрина Черного Ордена, никогда не излагавшаяся в документах, основывалась - мы считаем это доказанным - на вере в существование Властителей, бесконечно более могущественных, чем это можно себе представить. В религиях различают теологию, рассматриваемую как науку, доступную для понимания разума, и мистику, постигаемую интуитивно, то есть с помощью веры. Работы Аненербе, о которых речь впереди, могут рассматриваться как теологический, а Черного Ордена - мистический аспект религии Властителей Фуле.

Читателю необходимо уяснить, что с 1934 года, когда вся деятельность нацистской партии в деле сплочения нации и сфере пропаганды меняет направление, или, точнее, более строго ориентируется вождями в отношении тайной доктрины, - перед нами уже не национальное политическое движение. Пусть пропагандистские тезисы в целом остаются теми же - это уже только видимость, только шум, которым очаровывают и увлекают массы, описывают ближайшие цели, за которыми, однако, скрывается совсем другое.