Утро магов (Посвящение в фантастический реализм)

Электронно-вычислительная машина, анализируя математический макет плотины или самолета, действует аналоговым методом. В известной мере она сама становится этой плотиной или этим самолетом и обнаруживает всю совокупность аспектов их существования. Если мозг сможет действовать так же, то становится понятным, почему колдун делает "подобие" врага, которого хочет поразить, или рисует бизона, след которого хочет обнаружить. Концентрируясь на этих "макетах", он ждет перехода своего разума из двоичной стадии в аналоговую, перехода своего состояния от обычного к состоянию высшего пробуждения. Он ждет, пока его мозг не станет функционировать аналогово, пока в молчаливых областях его мозга не возникнут сверхбыстрые связи, открывая ему всю реальность, касающуюся изображенного предмета. Он ждет, но не пассивно. Что он делает? Он выбрал час и место на основании древних указаний, преданий, которые, быть может, явились результатом многочисленных попыток найти решение наощупь. Такой-то момент такой-то ночи, например, более благоприятен, чем какой-то другой момент какой-то другой ночи, может быть - из-за состояния неба, космического излучения, расположения магнитных полей и т.п. Он становится в определенную, совершенно точную позу. Он делает определенные жесты, выполняет определенный танец, произносит определенные слова, издает звуки, модулирует дыхание и т.п. Еще не удалось убедиться, что речь идет о технике (эмбриональной, нащупывающей), предназначенной для того, чтобы привести в движение сверхбыстрые механизмы в спящей части нашего мозга. Быть может, ритуалы - только сложная совокупность ритмических приспособлений, способных приводить в действие высшие функции разума. Это в некотором роде вращение рукоятки, более или менее действенное. Все заставляет думать, что включение этих высших функций, этого аналогового электронного мозга требует в тысячу раз более сложного и тонкого способа действий, чем при переходе от сна к бодрствованию.

После работ фон Фриша стало известно, что пчелы имеют язык: они рисуют в пространстве математические фигуры бесконечной сложности по ходу своего полета и таким образом сообщают друг другу сведения, необходимые для жизни рода. Все заставляет думать, что человек для установления связи со своими самыми высшими силами должен ввести в игру серию импульсов, по крайней мере таких же сложных, таких же тонких и таких же чуждых всему тому, что обычно определяет его "разумные" действия.

Молитвы и ритуалы перед идолами, перед символическими культовыми изображениями могли бы, следовательно, быть способами воспринять и направить тонкие виды энергии (магнитной, космической, ритмической и т.д.) с целью привести в действие аналоговый разум, позволяющий человеку познать изображенное божество.

Если это так, если существует техника, позволяющая получить от мозга отдачу, не имеющую ничего общего с результатами даже самого мощного двоичного разума, и если эта техника исследовалась до сих пор только оккультистами, то понятно, почему именно ими была сделана большая часть научных и практических открытий до XIX века.

* * *

Наш язык, наша мысль являются производными от арифметического, двоичного действия нашего мозга. Мы классифицируем сравниваем и делаем выводы. Но письмо или речь неизбежно приводят к торможению механизма восприятия. Поэтому в описании любого рода мы выражаем лишь наше двоичное осознание мира, и уже сам наш язык свидетельствует о замедленности восприятия мира, и без того ограниченного двоичностью. Эта недостаточность языка очевидна и живо ощущается.

Но что сказать о недостаточности самого двоичного разума? От него ускользает внутренняя сущность, суть вещей. Он может открыть, что свет одновременно непрерывен и прерывист, что молекула бензола устанавливает между своими шестью атомами двойные и, притом, Взаимоисключающие отношения; он допускает это, но не может понять, непосредствено обобщить всю реальность структур, которые он исследует. Для этого необходимо, чтобы в мозге начали функционировать иные механизмы, чтобы на смену двоичным суждениям пришло аналоговое сознание, отождествляющееся с рассматриваемыми формами и осваивающее "изнутри" непостижимые ритмы этих глубоких структур.

Такие переключения, несомненно, происходят в процессе интуитивного постижения, поэтического озарения, религиозного экстаза и гораздо чаще в повседневной жизни, чем мы думаем. Переход к пробужденному состоянию, т.е. более высокому состоянию по сравнению с обычным бодрствованием, является лейтмотивом всех древних философий, а также целью величайших физиков и математиков современности, для которых "что-то должно произойти в человеческом сознании, чтобы оно перешло от знания к познанию".

Поэтому неудивительно, что язык, которому удается свидетельствовать об осознании мира лишь в состоянии нормального бодрствования, становится "темным", как только речь заходит о свете, вечности, времени, энергии, сущности человека и т. д. И мы различаем два вида такой темноты.