Утро ночи любви

– Ну, все понятно, – он встал. – Значит так, Сергеев. Вот ты – ты совершеннолетний, значит, отвечать будешь по всей строгости.

– Погодите... – парень тоже поднялся. – Вы это серьезно?

– Я вижу, ты не понял. Думаешь, капитан Котяев шутки пришел шутить? Она сегодня принесла заявление. И ее освидетельствовал врач. Или ты будешь отрицать, что имел с ней половой контакт?

– Ну, было.

– Сколько ты выпил?

– Я не помню.

– Значит, признаешь, что был в состоянии алкогольного опьянения?

– Ну, был.

– Завтра я жду тебя в отделении милиции. Знаешь, где это?

– Погодите... – Павел, похоже, растерялся. – Она ж сама! Я ее давно заметил. Крутилась возле меня, напрашивалась. По ней было видно, что на все согласна. Мы и пошли ко мне в машину.

– Ты обещал, что будешь с ней встречаться?

– Да я всем обещаю.

– А утром обещал позвонить?

– Я не помню.

– У нее дед работал участковым. Сейчас, правда, на пенсии, но связи остались. И она неплохо знает уголовный кодекс. Попал ты, Сергеев.

– Паша! – ахнула Ирина Федоровна.

– Завтра я тебя жду. Устроим вам очную ставку. Когда дозвонитесь до отца... В общем, знаете, где меня найти.

Он вышел из гостиной, зная, что сейчас там будет истерика. Он, видишь ли, не думал! А они никогда не думают. Считают себя взрослыми, но для них взрослая жизнь – это возможность без проблем покупать водку и сигареты, водить машину и до утра торчать в ночных клубах. А то, что к правам прилагаются обязанности, которые неплохо бы изучить, выясняется потом, когда они звонят родителям из милиции. Разумеется, «дети» ни в чем не виноваты. Такие невиноватые, действительно, встречаются. И с этим надо разбираться отдельно.

Но Павла Кузнецова не мешало бы осадить. Он пьяный не только девчонок в машину затаскивает, он и за руль садится. Хорошо, не убил никого. Хотя, за наезд со смертельным исходом наказание было бы гораздо мягче, чем за Машу, если, конечно, девчонка пойдет до конца. Надо бы с ней поговорить.

* * *

Вообще-то, утром следующего дня он ждал не Павла Кузнецова, а его отца. Так и вышло. В начале десятого в кабинет вошел высокий, под стать ему, мужчина, грузный, с седеющими висками, и спросил:

– Котяев – вы?

– Он самый. А вы Кузнецов? Проходите, садитесь.

Кузнецов сел.

– А где Павел? – спросил он.

– Девчонка, действительно, написала заявление?

– Да.

– И у нее дед – бывший участковый?

– И мой сосед по даче.

– Хорошо.

– Чего ж хорошего?

– Хорошо, что сосед. Договориться проще. Послушай... – Кузнецов оглянулся, – ...те. Может, мы поговорим в другом месте?

– Не вижу необходимости.

– Хотелось бы по душам.

– А здесь чем не нравится?

– Я, понимаешь ли, бизнесмен. Всякое бывало. В общем, не люблю официоз. Я ведь понимаю: все у них было полюбовно, я Пашку своего знаю, девчонки за ним сами бегают, а потом она решила «ну и не доставайся ты никому!» И рванула в милицию. Поэтому хотелось бы поговорить.

– Ну, хорошо, – он поднялся. – Идем... те.

Через полчаса они сидели в шашлычной. Место проверенное, это он знал, да и Кузнецов, видимо, тоже. В зале они были одни, сели в углу, за самый дальний столик. Пить никто из них не стал. Заказали чай.

– Как бы нам договориться? – спросил Кузнецов.

– О чем?

В ответ Кузнецов взял со стола салфетку, достал из кармана авторучку и написал «5000 $». Он покачал головой. Кузнецов поставил знак вопроса.

– Я не беру.

– Брось. Ты сам меня сюда привез. Здесь деловые люди тусуются. Говори конкретно.

– Дело сложное.

Кузнецов нарисовал рядом с первым еще один знак вопроса. Котяев подумал, взял ручку и нарисовал 10 000$. Кузнецов покачал головой: много.

– Тогда вопрос с ее дедом улаживай сам, – сказал он и добавил – И с девчонкой. А я заявление приторможу. Но учти: у тебя десять дней, не больше. Потом я должен буду передать заявление следователю, и тогда уже возбуждение уголовного дела не избежать. А это обойдется тебе намного дороже.

– Знаю, не учи, – поморщился Кузнецов. – С прокуратурой я никаких дел иметь не хочу, у них прейскурант другой. Ты все и уладишь. Сделай так, чтобы она забрала заявление до того, как истекут эти десять дней. И с ее дедом тоже сам разберешься. Вы ж соседи.

– Как у тебя все легко! Девчонка, между прочим, несовершеннолетняя! Плохо ты сынка воспитал.

– Это мои проблемы, – вновь поморщился Кузнецов. – Пашке всыплю по первое число. Зарвался парень. А может, ему на ней жениться?

– Кстати о птичках. Она может забеременеть. Тогда ситуация осложняется. И это тебе дорого обойдется.

– Тогда женится.

– Ее родители – никто, – усмехнулся он. – И жить она будет в твоих хоромах, а также есть-пить за твой счет. Тебя это устроит?

– А и хрен с ней! Пусть живет, у меня денег много, не обеднею. А через пару лет Пашка с ней разведется!

– А ребенок?

– Ребенок мой. То есть, Пашкин. Детей я люблю. Воспитаем.

– Но она мать!

– Дырку от бублика она получит, а не ребенка. Разберемся. В общем, так. Ты – решай проблему с милицией.

Он кивнул, взял ручку и исправил 5 на 8. Сказал:

– Это мне. Только так.

– Согласен, – кивнул Кузнецов. – Деньги в долларах? Он падает.

– Поднимется, – Котяев вспомнил, что об этом говорила Алина.

– Ты-то откуда знаешь?