Утро под Катовице (СИ)

Взяв отпечатанный на машинке текст, я углубился в чтение оригинального документа. В частности, мне под угрозой трибунала запрещалось сдаваться в плен, сообщать сослуживцам и командирам о своем польском происхождении и любых обстоятельствах получения мною награды. Подписав, я вернул Куропаткину бумагу, которую он сунул в папку, а мне дал три других — повестку на тридцатое декабря к восьми утра («Хорошо, хоть не на завтра!»), предписание об отзыве из резерва и ордер на получение вещевого довольствия и оружия. Далее, он объяснил, как найти склады тыловой службы и выпроводил меня из кабинета. По пути за обмундированием, я нещадно ругал свою тупость, из-за которой в очередной раз вляпался в дерьмо: «Ишь, товарищ орденоносец, как под звуки медных труб тебя от гордости расперло, — и по стрельбе чемпион города, и по лыжам чемпион техникума, и в газете фотография, и девки за тобой бегают, так что в ознаменование Ваших успехов получите повестку и распишитесь. Теперь Вы сами будете бегать. За финскими диверсантами. Или от них. Индюк надутый!». Дойдя до склада, я получил у работавшего на выдаче старшины все что мне причитается. Особенно «порадовало» меня зимнее обмундирование — шинель с разговорами, будёновка, тонкие матерчатые перчатки и обычные яловые сапоги. «В этом меня посылают воевать в сорокоградусные морозы! Суки!» — мысленно ругнул я начальство, решив, что придется потратить собственные средства. Закончив с униформой, я спросил у старшины про то, с кем можно поговорить по поводу оружия?

Оружие вам будут тридцатого выдавать, перед отправкой.

Я знаю, но я снайпер, хотелось бы этот вопрос заранее обсудить

А, так иди к капитану Ларионову! Дальше по коридору, кабинет один дробь восемь.

Поблагодарив старшину, я закинул на спину увязанное в тюк обмундирование и проследовал к указанному кабинету, в который вошёл, предварительно постучав. В тесном помещении буквой Г стояли три массивных письменных стола, за которыми сидели один капитан войск НКВД и два молодых лейтенанта, погруженные в работу с документами. Войдя, я несколько запоздало произнес уставную фразу:

Разрешите войти? — и представился, — Отделенный командир Ковалев!

Ближайший ко мне командир поднял голову и, осмотрев меня, спросил:

Вы к кому? И почему в гражданском?

К капитану Ларионову! Только сегодня получил предписание об отзыве из резерва в связи с направлением в Финляндию.

И что от меня нужно? — спросил капитан, — Оружие будет выдано утром тридцатого числа…

Я снайпер, хотелось бы узнать заранее о том, какое оружие планируется для меня.

Снайпер? — он нахмурился и стал листать бумаги, лежащие у него на столе, потом пробежав глазами найденный лист, продолжил, — здесь ничего не написано, Вам полагается обычная самозарядная винтовка.

Я чемпион города по стрельбе и обучен стрельбе из снайперской винтовки.

Капитан ещё раз задумчиво полистал бумаги, потом сделал себе пометку и ответил:

Уточню этот вопрос, если подтвердится, то получите.

Только, пожалуйста, не надо самозарядку, мне бы «мосинку» с хорошей кучностью. Привык я.

Тот, усмехнувшись, ещё что-то записал и произнес:

Будет тебе «мосинка», этого добра у нас навалом!

Получив нужный мне ответ, я удалился, направившись в общежитие.

Там я сообщил пацанам, что скоро отбываю на финскую войну и под их восторженно-завистливыми взглядами пришил зелёные петлицы с красными треугольниками к гимнастёрке и шинели. Посмотрев на часы, я понял, что успеваю ещё и поужинать перед тренировкой, для чего отправился в расположенное поблизости кафе. Кормили здесь в целом неплохо, но меня раздражало, что зале постоянно накурено, а вечером ещё и полно пьяных, так там подавали алкоголь (в основном водку). Оставив пальто в гардеробе, я вошёл в зал и сел за свободный столик, высматривая официантку, которая, впрочем, не заставила долго себя ждать.

Здравствуйте, Андрей Иванович, что будете кушать? — я ведь здесь никогда никому не говорил, как меня зовут, но после пятого посещения все работники уже обращались ко мне исключительно по имени-отчеству.

Ваш фирменный бифштекс, если есть, конечно, с жареной картошкой и морс.

Для Вас, Андрей Иванович, у нас всегда есть всё, что пожелаете! — двусмысленно ответила тридцатипятилетняя женщина и удалилась, многообещающе покачивая полными бедрами.

Мда, похоже, здесь знают не только моё имя, но и про то, что мне нравятся женщины за тридцать.

Тут ко мне за стол плюхнулся пьяный мужик в потрёпанной одежде с ополовиненной бутылкой и стаканом в руках.

Товарищ, давайте выпьем за победу!

«Ну вот, начинается весёлый вечер! Хотя нет, это лишь логичное продолжение сегодняшнего дня!» — подумалось мне при виде пропитой хари.

Не буду я с тобой пить, вали давай, откуда пришел! — ответил я ему как можно спокойнее и даже улыбнулся по доброму.

Но помятого гражданина такой ответ не удовлетворил: