Утро под мертвым небом

Что это значило? Я проверила звонки и сообщения за день. Декс чуть раньше писал, что погода на выходных должна быть нормальной, был пропущенный вызов от папы, я перезванивала ему, но никто не ответил. Я не думала, что это важно. Он часто звонил мне из-за глупых вопросов (типа «как звали актера в том сериале про полицию» и т. п.), а вот мама звонила, чтобы проверить, что я в порядке.

Не было подсказок, и Ада не отвечала. Я посмотрела на время: сообщение пришло полчаса назад. Телефон был без звука, но я проверяла его раз в час. Хотя теперь я проверяла его чаще, вдруг кто-то ответил на мои твиты, посты в Фейсбуке или написал что-то в блоге.

Ада могла хотеть отправить сообщение кому-то еще (так бывало), или она была с парнем. Я не знала, но не собиралась сидеть в кофейне и притворяться, что я пью латте, ведь я уже допила его.

Я отогнала тревогу, бросила стакан в ведро и вышла на улицу. Среда была прохладной, стоял ранний ноябрь, до моего дня рождения оставалось меньше недели. Мне не нравилось думать об этом. Мне хватало 22 лет, а 23 означало что-то новое. Это было близко к 25, а я думала, что к тому возрасту все у меня наладится.

Со мной поговорил о шоу незнакомец, и я не этого хотела достичь к 25 годам. Может, это был знак, что грядет что-то хорошее, что я успею сделать все до 25: найти парня, свой дом и работу, что покажет людям, какая я. Или хоть поможет людям. Планов было много.

Я ощутила чуть больше уверенности, пока шла к месту, где оставила Тыр-Тыра. Я поехала на нем среди холодных ветров, что ударяли мне в спину и гнали домой.

ГЛАВА ВТОРАЯ:

Я подъехала на Тыр-Тыре к дому и удивилась тому, как темно уже было. На прошлой неделе перевели часы, и я все еще не привыкла к этому. Мне не нравилось знать, что теперь еще не скоро солнце начнет ярко сиять, а дни будут долгими.

Я с тревогой смотрела на дом. Свет горел. Он был теплым контрастом с темнотой, и мне было бы радостно, но в этот раз я ощущала тревогу, словно дом был живым и ждал меня. Я не знала, что это означает, но инстинктам доверяла. Они почти никогда не подводили.

Я прошла к входной двери, медленно выудила ключи. И замерла на верхней ступеньке. Странная волна энергии донеслась из-за закрытой двери. Тревога усилилась. Я огляделась, не понимая, что это. Мой взгляд уловил движение в окне моей спальни на втором этаже.

Это была Ада. Ее крохотный силуэт было едва видно, комнату освещала только настольная лампа. Она бешено махала мне, пытаясь прогнать.

Я хотела отойти и возмутиться, надеясь, что она откроет окно и все объяснит, но тут распахнулась дверь. Отец стоял на пороге.

— Ты заходить собираешься? — прорычал он.

Так меня папа не приветствовал. Хотя было сложно увидеть, его лицо было в тени из-за освещения, но я понимала, что он злится. Редкие вещи могли напугать меня так, как отец в ярости. Призраки и оборотни это одно, но папа — совсем другое. И я понимала. Наши характеры, к сожалению, были схожими.

Я сглотнула.

— Я искала ключи.

Он взглянул на ключи в моей руке и прошел в дом. Я не хотела следовать за ним, но выбора не было.

Я вошла и тихо закрыла за собой дверь. Он исчез. Я разулась, осторожно поставила ботинки в шкаф, а не оставила на полу, как обычно делала, а потом пробралась по коридору, надеясь, что успею дойти до лестницы и скрыться в комнате, пока ничего не случилось.

— Перри? — услышала я голос мамы из гостиной.

Я повернулась налево и увидела ее и отца в отдельных креслах. Они словно собирались проводить собеседование. В свете комнаты было заметно, что отец сердится. Он втянул щеки, так он делал, когда сдерживал вулкан слов внутри. За очками его глаза смотрели на маму, а не на меня.

Мама почти не выражала эмоций, кроме тревожных морщин, что всегда были на ее лбу. Мне все это не нравилось.

Я услышала сзади шум, обернулась и увидела Аду, неловко стоящую на ступеньках, со страхом глядящую на меня. Ее глаза были красными, словно она плакала, а макияж размазался сильнее обычного, что о многом говорило.

— Вернись в комнату, Ада, — сказал с нажимом папа, не глядя на нее.

Ада взглянула на меня, и я почти слышала ее голос: «Я же говорила тебе не приходить». Она взбежала по лестнице, а я осталась одна и очень напуганная.

— Я звонил тебе, Перри, — натянуто сказал отец.

— Ох, знаю. Я перезвонила, но ты не ответил.

— Я хотел узнать, проведем ли мы обед вместе, я как раз собирался в город.

— О, прости, — пролепетала я. Сердце колотилось все громче. Я не просто пропустила обед с папой. Я знала, что дела обстоят еще хуже.

— И я решил удивить тебя и остановился у твоего офиса, — сказал он и, словно лазером, пронзил меня взглядом.

Мое сердце точно остановилось. Оно будто выпало из моей груди на пол вместе с легкими и нервами. Этого я и боялась. Он знал. Они знали. Мне крышка.

Я не могла ничего сказать. А что сказать? Комната кружилась.

Он продолжал:

— Знаешь, что я увидел у тебя в офисе? Странную секретаршу. И когда я спросил ее, могу ли поговорить с тобой, мне сказали, что ты больше не работаешь там. И я немного расстроился.