Утро под мертвым небом

— Потому что уже не 1880, - заявила я. — Это национальный парк. Мир меняется, Мэри. Люди взяли ответственность.

— А твой друг — нет.

— Что? — спросила я, вскинув руки. Я не хотела еще один бессмысленный спор с призраком. Надоело.

— Он не может быть отцом. Я не смогла быть матерью. Ничего хорошего не выйдет.

— Это… не мое дело, — выдавила я.

— Будет твое. Он не даст тебе уйти. Разве я не говорила?

Я прикусила губу, стараясь дышать носом. Если я столкну Мэри с лавочки и заберу бревна, она попытается меня остановить?

— Он очень многое скрывает от тебя. Всегда будет скрывать. Он отказывается отвечать за свои поступки, вместо этого он обвиняет тебя.

— Меня?! — я повелась. Не сдержалась.

— А почему он так боится поверить тебе? Он думает, что пойдет по той же тропе. И он завидует, что ты видишь то, чего не видит он, а часть его думает, что если он будет такое видеть, его снова упекут.

— Что, прости? — сердце похолодело. Снова… упекут? Она говорила о Дексе? Куда упекут?

— Он два года был в психиатрической больнице, — сказала Мэри, ее глаза сияли, она наслаждалась тем, что рассказывает мне это.

Я онемела. И покачала головой.

— Вряд ли…

— Это так. Можешь спросить. Это снова его разозлит. То, что ты это знаешь. Его очень темный секрет. Один из них, но и этого хватит.

Я не могла дышать. Руки безумно пытались ослабить шнурок на воротнике толстовки, она меня словно душила.

— Откуда… ты знаешь?

— Просто знаю. Не знаю, как. Я перестала спрашивать у господа. Он перестал слушать. Мы уже привыкли, — она закатила глаза к небесам. Вдруг она посмотрела на меня, взгляд был пронзительным, как у ястреба. Она подняла очки на волосы. Я видела теперь, что она немного косоглазая. Один глаз странно пульсировал.

— Тебе нужно избавиться от него. Пока он не навредил тебе.

— Избавиться?

— Тебе нужно его убить.

Я рассмеялась. Нервно и испуганно. Голова не хотела воспринимать это. Мне нужны были дрова. Потому я была здесь. Нужен был костер. Разжечь костер, чтобы вызвать помощь, вернуться на «Зодиак» с Дексом. С Дексом и дурацкой пленкой, что он никак не найдет. Как удобно. Может, пленки и не было. Может, он помешает мне разжечь костер…

— Ты знаешь, что можешь, — сказала она, язык вырвался из ее рта, как у любопытной змеи. Я оскалилась в ответ.

— Я не могу убить Декса. И не хочу. Это смешно. То есть… я люблю его, — сказала я честно, понимая, что все вместе звучало странно.

На лице Мэри отразилось сочувствие.

— Знаю. Сан меня любил. И Джон, хоть и по-своему. Они убили меня. А Мэдди. Я любила ее. Не поверишь, но я любила. Но убила ее.

— Ты?

— Пришлось. Это было слишком. Я не справилась с ответственностью. Нужно было приглядывать за прокаженными. Жертвами. За собой. А они слишком сильно ее любили. Я утопила ее там, — она указала на бухточку на севере от туалета. Она сделала это так спокойно. Я не знала, можно ли ей верить. Но странная угроза была в ее глазах… это говорило о другом. Каждый раз ее левый глаз дергался, словно тикала бомба. — Когда Сан узнал, он привел всех ко мне. Я не думала, что они смогут. Бедняги ходили на гнилых ногах. Но они гнали меня по лесу, как гончие. Джон нагнал меня первым. Они сунули меня в гроб к телу Мэдди и столкнули в море. Там мы гнили вместе с крысами.

Я лишилась дара речи. Онемела от страха и потрясения. Как она могла убить свою дочь? Я ощутила вину за свои поступки в прошлом, но это было другим. Это был не аборт, а беспомощный ребенок трех лет. Она утопила своего ребенка. Она заслужила смерть.

Мэри знала, о чем я думаю. Ее глаз задергался сильнее. Руки нервно двигались, и движения становились все более быстрыми. Ее кожа начала облезать на пальцах, которые она терла друг о друга. Что-то близилось.

И случилось. Она надавила так сильно, что ее указательный палец отвалился и упал на землю, как сломанная ветка.

Только не снова. Я онемела от ужаса.

Нужно уходить отсюда.

Я хотела двигаться, отвести взгляд, но даже без веревок было сложно сбежать. Ее пальцы начали отлетать. Звук был таким, словно выстреливали пробки шампанского, пальцы падали с кровью на землю. Обломки тела.

Она смотрела на меня пустыми потусторонними глазами. Она была из другого мира. Ее левый глаз задергался, словно что-то под ним толкало глаз. Со шлепком глаз вывалился из глазницы. Он повис на склизкой красной связке. В ее черепе что-то двигалось. Словно под ее кожей был мех.

Голова маленькой крысы выглянула из ее пустой глазницы.

Я завизжала и, несмотря на онемение от ужаса, я смогла сдвинуть себя с места. Я развернулась и помчалась в панике сквозь розовые кусты.

Я почти убежала. Я была на половине пути, и ветки схватили меня. Я закричала и упала на землю. Я оглянулась на Мэри. Она сидела неподвижно на скамейке, крыса вылезла из ее глазницы и забралась на ее голову.

Ветки кустов двигались ко мне. Они ожили и пытались обвиться вокруг моих ног и пояса. Вскоре я уже не видела Мэри, ветки закрыли обзор. Я пыталась развернуться и подняться, но не получалось. Ветки были все ближе, бросались на мои руки, терзая шипами. Я была оглушена, ощущала уколы всем телом.