Утро после «Happy End»

Все-таки поразительно, как человек любит все усложнять. Нет бы относиться к вещам попроще. Родился – жил – женился – был честным человеком. И все. Но мы, изводимые комплексами с самого рождения, сначала тратим всю молодость, чтобы выяснить ответ на вопрос «я ль на свете всех милее?». Потом тяжело переживаем, что нет, не мы. Что в глубине дискотек танцуют куда более «милые» создания, а нам надо бы еще подэпелироваться, похудеть, подзагореть и подкрасить волосы. И вообще. Если у вас широкая кость в бедре, это уже не лечится. Со временем еще и целлюлит, естественно. Непобедимая апельсиновая корка, которая, как сорняк, заращивает прекрасные луга ваших ног, чтобы навсегда закрыть вопрос с мини-юбками. Дальше мы, как правило, переходим к поискам души. Не родись красивой и так далее. Живешь не с лицом, а с человеком. Кстати, вторым вопросом на повестке дня стоит «Нужен ли я кому» или «чего я на самом деле стою». К тридцати годам начинаем судорожно оглядываться, пытаясь понять, кого мы перегнали, потому что те от кого мы отстали, и так известны.

– Помнишь Катю из первой группы?

– Катю? Какую? Ту, маленькую, в очках?

– Да. У нее своя передача. Правда, на кабельном телевидении, но все же свое ток-шоу.

– И о чем оно?

– Как стать счастливой.

– А она что, знает?

– По-крайней мере, уверяет, – и ты понимаешь, что до своей передачи, пусть даже на кабельном телевидении тебе далеко. Это обидно.

– Зато Ирка из параллельного класса совсем опустилась. Пьет с мужиками около стекляшки. И в домино играет, – сразу становится легче. Не все еще потеряно, пока меня не интересует домино. Интересно, а что будет в сорок лет. Мы будем хвастаться детьми, собаками и дачами? Тогда, если верить психологам, нас всех накроет кризис среднего возраста. Наши мужчины страшно испугаются старости и обложатся как падишахи молодыми безмозглыми наложницами. А мы… Мы будем искать, чем можно жить еще, если жить женским уже нет необходимости. Женский век короток. Как только ты родил всех, кого смог и захотел, остается только ревниво следить, ценит ли все твои муки по-прежнему твой спутник жизни. Не прожита ли жизнь зря. Ну и доказывать самому себе, что она еще не прожита. Что сорок лет – не возраст. Баба ягодка опять и все такое…. Искать бревна в чужом глазу. Мне лично почему-то делать это совершенно не хочется. Почему вообще мы не можем тихо мирно идти каждый своими путями? Ведь как ни крути, у меня самой полные глаза соломы. И жизнь, которую я когда-то собиралась писать набело, которая переливалась золотом и бриллиантами, стоило посмотреть на нее сквозь прищуренные ресницы, теперь выглядит как импульсивно расчирканный черновик. Москва так и не поверила моим слезам. Может, хоть Костя поверит. Мне вдруг до ужаса захотелось, чтобы моя жизнь стала более подлинной, что ли. Чтобы то, что происходило, происходило по-настоящему. Чтобы переживать горе – как горе, радость – как радость. Не прятаться за спины других, не искать тех, кому хуже. И если уж мне попадутся крупицы настоящего счастья, тратить их без остатка. Когда я подошла к дому и вставила ключ в дверную скважину, то мне показалось совершенно удивительным, что Костя и есть тот человек, от которого теперь зависит, как будет складываться дальше моя жизнь. Как ни крути, а от меня уже мало чего зависело.

– Поль, это ты? – спросил он, щелкая пультом от телевизора. Я сняла пальто, отряхнула с шапки снег.

– Я. Ты дома?

– Дурацкий вопрос! – тут же отреагировал Костя. – А ты?

– Я дома! – улыбнулась я и принялась подлизываться к валяющемуся на диване Косте. – Но если бы ты меня не подколол, я бы решила, что ты заболел.

– Ты считаешь, что я – предсказуем?! – деланно возмутился Костя. И прижал меня к себе.

– Я уверена, – кивнула я. – А вот я – просто кладезь сюрпризов!

– Да что ты? Что, у тебя сменился твой пресловутый НН? Или он решил повысить тебе зарплату? У него что, отшибло разум? – перебирал версии супруг. Мне стало очень хорошо и уютно лежать у него «под лапкой», даже захотелось спать. Я подумала, что может, стоит отложить разговор о ребенке на завтра…или на послезавтра.

– Не угадал, – зевнула я. – И ни за что не угадаешь. Это вообще не связано с работой. Я, кстати, вообще там сегодня не была!

– Прогуляла? – ухмыльнулся Костя. – И что, тебя теперь уволят? Это твоя новость?

– Нет. Теперь меня никто никуда не уволит. Не имеют права, – сонно пробормотала я и попыталась провалиться в сон. Однако я недооценила мужа. Очень может быть, что я его недооценивала всю жизнь.

– Не имеют права? – наморщил лоб он. – Ты что, беременна?

– Что? – я дернулась и от неожиданности сползла с дивана на пол. – С чего ты взял?

– Ну, у нас не так много вариантов, когда женщину не имеют права уволить. У меня сейчас секретарша ушла в декрет. Целый скандал! Так, постой, я что – прав? – вытаращился на меня Константин. По-моему, он даже побледнел. Я моментально пошла на попятный.

– Ну что ты. Нет, конечно. Просто разве кто-то может уволить такого ценного кадра, как я?