Утро после победы

Эра Георгиевна: Отец в тот день, когда началась война, не заезжая домой, вылетел в Тернополь, в штаб Юго-Западного фронта. И мы довольно долго его не видели. Он звонил маме время от времени. Когда приезжал в Москву, на минутку забегал повидаться. Писал письма, в которых предположительно указывал, когда сможем его увидеть, уговаривал маму не паниковать. Нас рано отправили в эвакуацию. Уже в августе, невзирая на наши просьбы и уверения, что мы в безопасности, нас вывезли в Куйбышев (ныне Самара). Там для членов семей военных освободили большой многоквартирный дом, в котором поселили в том числе семьи Буденного, Тимошенко, Хрущева, Булганина. Первое время мы жили с женой и дочерью генерала армии Тюленева. Отец звонил, присылал письма, просто коротенькие записочки. А после Битвы за Москву, когда обстановка немного стабилизировалась, он организовал наш приезд на фронт. Это случилось в последних числах декабря. Для нас приготовили украшенную елочку, угощение, конфеты, которыми кое-кто, помнится, злоупотребил…

«После Битвы за Москву, когда обстановка немного стабилизировалась, отец организовал наш приезд на фронт»

Элла Георгиевна(смеется): Ну конечно, все-таки в те годы не часто удавалось поесть хороших шоколадных конфет!

Эра Георгиевна: Там, в Перхушково, мы провели несколько незабываемых дней. Мы наконец-то были рядом с отцом. Он был в приподнятом настроении – первый большой успех наших войск. Была чудная погода, все было покрыто снегом, и, когда была возможность, мы катались на лыжах. Но, к сожалению, пробыть там удалось совсем недолго. Все-таки шла война, то и дело были слышны выстрелы. Один раз я вышла погулять и забрела куда-то не туда. Человек из охраны меня буквально оттащил.

Потом до возвращения из эвакуации мы отца не видели. Мама ездила на фронт еще два раза, но нас с собой не брала. Зато после окончания войны мы на два месяца поехали к отцу в Германию. Он хотел, чтобы мы все посмотрели, организовывал нам разные поездки по стране.

Когда в 43-м году мы вернулись в Москву, отец нас встречал. Мы поселились в квартире на улице Грановского. Это было наше первое постоянное жилье. Квартира была большая, мы к таким не привыкли, мебели почти не было. Так закончилась наша кочевая жизнь, постоянные переезды из города в город. С отцом мы периодически виделись, когда он приезжал в Москву. Рассказывал о ситуации на фронте. Мы сидели и слушали, раскрыв рты. Он очень интересовался нашей жизнью, учебой. Я в 1946 году окончила школу, а Элла за два года до этого в нее пошла.

В семье Жуковых больше не было желающих воевать?

Элла Георгиевна: Еще как были! Когда мы жили в Куйбышеве, Эра собиралась сбежать на фронт со своей подругой Майей Вознесенской. Правда, их быстро разоблачили. А так, мы, дети, помогали чем могли. Посылали посылки, письма фронтовикам. Эра всегда отчитывалась отцу, сколько собрали посылок, что отправили. В основном это были носки, варежки. Мы жили жизнью военного времени. Вечно сидели у приемника. У нас в доме сначала в Куйбышеве, а потом в Москве висела карта с флажками. Каждый день помечали продвижение наших войск. Других интересов, в общем-то, не было.

В жизни Георгий Константинович был совсем не таким суровым воином, каким его представляют сегодня

А ваша мама Александра Диевна чем занималась в военное время?

Элла Георгиевна: Она была попечителем детского дома. Для детей, потерявших родителей на фронте, нужно было собирать средства, им требовалась ткань на платья, карандаши, тетради. И каждый по мере возможности помогал. Сохранились даже благодарственные письма маме из детских домов.

Какой вы запомнили Победу?

Эра Георгиевна: Мы были в Москве. В последние дни уже было понятно, что ждать осталось недолго. 2 или 3 мая нам позвонил отец, каждого по очереди поздравил с Победой. Москва в те дни ликовала. А в День Победы мы гуляли по городу, смотрели фейерверки. Сколько народу было!

Элла Георгиевна: А папа приехал домой незадолго до парада Победы. Тогда и узнал, что принимать парад будет он. Это было для него большой неожиданностью. Все были уверены, что принимать парад будет Верховный Главнокомандующий – Сталин. Отец тут же начал готовиться – выбирал коня, приводил в порядок регалии, потом готовил речь. Очень волновался. Несколько раз читал нам, спрашивал: «Ну как?» Мы аплодировали. Накануне парада мы ходили кругами вокруг парадного мундира, который висел на распорке. И хотя он был идеально вычищен и выглажен, мы все равно протирали мягкой тряпочкой блестящие пуговицы. Так хотелось поучаствовать в подготовке!