Утро псового лая (СИ)

Русские войска, несколько раз уже открывали огонь по погромным «таборам», рассеивая их и убивая украинцев, но как сообщал Ковальчуку, референт отдела разведки Головного провода УПА, пан Степан Глущ, это скорее инициатива командиров русских частей, вступавших в Галицию, чем приказ вышестоящего командования.

— Петро! Петро! Позвал киревник своего адъютанта, бывшего сержанта — сапера польской армии, Петро Драча. За три недели прошедших с момента присоединения этой пятерки дезертиров к отряду УПА по самборскому округу, Петро Драч, стал одним из самых доверенных людей Ковальчука, полностью удовлетворяя его требования к адъютанту. Он должен быть сообразителен, дисциплинирован, начисто лишен интеллигентский рефлексии и химеры совести.

— Слушаю, пан Алексий.

— Мне нужны фамилии тех русских офицеров, приказывали без команды из корпусных штабов самостоятельно, распоряжались открыть огнем по украинцам, тем самым защищая ляхов и пархатых.

Драч кивнул, записывая приказ в маленький блокнот.

— Мне нужна вся информация. Включая адреса их близких, жен, детей…Уточнил Ковальчук.

Драч снова кивнул и его лицо озарилось какой то мрачноватой ухмылкой.

— Но думаю. пан Алексий — их семьи находятся не в Галиции …В России…

Теперь настала пора ухмыляться Ковальчуку.

— Это не помеха Петро. Наши люди есть и в России. Наказать семью старательного душегуба в погонах — расстояние нам не помешает.

Драч записал последнюю фразу в блокнот и кивнув, вышел из кабинета.

*****

— Я,не доверяю русским. Ни на йоту….Натан … Эхуд Варшавер, обратился к командиру боевой ячейки «Иргуна», Натану Беруту, едва осмотревшись в палатке, предоставленной командованием 12 танковой бригады.

— Послушай, Эхуд. Мы друг друга знаем, больше тридцати лет. Есть приказ организации и надо его выполнять. И прекратим этот разговор.

— Моего прадеда убили русские погромщики. Деда — зарубили шашкой казаки Буденного. Ты это знаешь. и как после этого можешь говорить…

Берут, крепкий смуглый мужчина лет около пятидесяти с тонкой полоской седых усов и круглых старомодных очках в металлической оправе вдруг резко и сильно врезал кулаком по столу.

— Молчи Эхуд! Ты мог отказаться! Ты знаешь, что Совет организации и «Джойнт» — договорились с русскими. Наше дело — исполнять приказы связного офицера. Он — еврей как и мы…только на русской службе.

— Меня это пугает Натан. Особенно тот еврей, Эммануил, на русской службе. Я навел кое какие справки о нем….Он…

— Мне это не интересно. Совершенно. Приготовь оружие и снаряжение. Сегодня ночью, навестим этих ублюдков и отомстим. И проверь, как дела у наших молодых…

Бойцов в ячейке «Иргун» было десять человек, разбитых на две пятерки и сам Берут, в качестве единого командира и координатора. Первой пятеркой командовал Варшавер, уроженец Хайфы, чей отец совершил «алию» из Польши, более поkвека назад. Эхуд стал на путь террора уже поздно, в двадцать пять лет, когда его с девушкой обстреляли бедуины из проезжающей машины на автобусной остановке. Девушка, Ребекка Штейн, погибла на месте, забрызгав кровью и мозгом из простреленной головы лицо несчастного Эхуда. После похорон, когда британский констебль, занимающийся расследованием нападения, только развел руками, сообщив под хихиканье своих арабских подчиненных, что расследование зашло в тупик. На похоронах, где Варшавер стоял и глотал слезы в стороне от толпы скорбящих родственников к нему подошел парень с рано поседевшими висками и старшая сестра погибшей, Руфь.

— Это Натан. Он мой друг. Представила Руфь парня. У него к тебе дело. После чего, Руфь повернулась и обожгла напоследок взглядом застывшего как истукана Эхуда.

— Руфь сказала, что ты хочешь отомстить, за Ребекку? Спокойно спросил Натан, смотря на печальную процессию.

Эхуд встрепенулся.

— Да. Хочу…хочу что бы они сдохли. Все. Просто сдохли..! Последнее слово Эхуд выкрикнул, уже не в силах сдержать рвущийся из груди крик.

— Не кричи, брат. Криком, здесь не поможешь. Пошли со мной, Эхуд и у тебя будет шанс отомстить.

Натан Берут был прав. Они действительно отомстили. Догнав на мотоцикле этот «ситроен» с троицей арабов, на пустующем шоссе спустя три месяца. Натан сидел за рулем, а натянувший на низ лица платок, Эхуд точно кинул в раскрытое окно «ситроена» самодельную бомбу, начиненную обрезками гвоздей и гайками. Автомобиль выгнуло дугой и он словно лопнул изнутри превратив убийц его Ребекки- в обезображенных кукол. Так «Иргун» — получил в свои ряды еще одного фанатичного последователя, а полиция протектората — еще один объект для преследования. С тех пол утекло много воды и еще больше — крови, Эхуд Варшавер был в розыске на территории Британского колониального содружества и Франции с ее колониальным союзом, но у властей САСШ к нему не было вопросов.