Утро псового лая (СИ)

— А я думаю, что все шакалы радовались, когда наши солдаты убивали друг друга в Галиции.

— Шакалы?

— Именно они. Мир в Европе, держался последние восемьдесят лет на страхе большой, бессмысленной войны, Бруно. Сейчас Рубикон перейден, перейден нами с третьего июня сего года. Когда наши войска стали стрелять друг друга. В Париже и Лондон открывали шампанское по этому поводу.

— Я знаю, Денис. Поэтому настоял на заключении в Женеве перемирия …Но сейчас ситуация меняется. Антанта откровенно, хочет втянуть вас в военный союз против Германии и наших союзников.

— Мне это ни к чему. У меня выборы в парламент через неполных пять месяцев и я бы хотел привезти в Москву мир и гарантии безопасности.

Бруно Ольбрихт внимательно посмотрел на безмятежно смотрящего на старинный замок, Бородина.

— Гарантии безопасности, это что такое Денис, в вашем понимании? Ольбрихт на секунду потеряв самообладание, чуть подался вперед.

— Это не более 25 дивизий фольксвера у наших границ, Бруно. Это вполне можно считать гарантией безопасности. И отсутствие в Польше «депо революции»…

— Депо революции? Это что такое?

— Уважаемый Бруно, я смотрю, вы не очень сильны в марксистой идеологии …. Дело в том, что много лет назад, поляки, наравне с евреями сыграли огромную и мягко скажем, отрицательную роль в ходе Октябрьского переворота и последующей гражданской войны.

— О да…геноссе Дзержинский…

— Вот вот. И мне очень бы не хотелось, что бы на территории Польши появились школы и лагеря по подготовке боевиков — интернационалистов.

Ольбрихт, покачал головой.

— Денис, вы очень многого хотите. У нас в Польше сейчас 50 дивизий, против ваших шестидесяти развернутых в приграничных округах. У вас в Ковно, находится так называемый Польский национальный комитет, во главе с генералом Валевским, при том, что Временное правительство пана Кшиштофа Швейя, является единственно легитимным на сегодняшний день на территории Польши…

Русский, неожиданно рассмеялся. Задорно, раскатисто и совершенно искренне.

— Боже, Бруно…Вы не партийной конференции СЕПГ, в конце концов. Сказал Бородин, отсмеявшись. Мои предложения, такие. Первое, мы официально подпишем протокол о взаимной безопасности и сократим войска в приграничной зоне. Ровно в половину. Двадцать пять германских дивизий и тридцать — русских. Второе, мы признаем то правительство, которое вы посадите в Варшаве. Любое правительство, Бруно, которое признает итоги Галицийской компании. И третье, последнее. Есть мнение — что взаимные санкции от 1968 и 1981 года, очень сильно вредят нашим народам в их развитии…

Это был, сокрушительный удар. Взаимные санкции, введённые после подавления танками «Пражской весны» и усиленные во время «Военной тревоги» января 1981 года, вплоть до полного прекращения внешнеторгового оборота нанесли германской экономике огромный урон. Сейчас, введенные экономические санкции со стороны Антанты, в разгар мирового кризиса просто душат немецкую промышленность и если Бородин, не блефует то это шанс…шанс исторический вырваться из экономической блокады… превратившуюся в петлю на шее с первыми выстрелами польско-германской войны.

На обычно невозмутимом лице Генерального секретаря СЕПГ отразилась целая буря эмоций и Бородин отвел глаза, смотря на идеально постриженные кусты на аллеях возле замка …

«Все, попался колбасник» подумал Бородин. «Теперь ты мой, товарищ Ольбрихт»

— Это интересное предложение, Денис. Германская демократическая республика, приветствует возможное снятие никому не нужных, кроме наших врагов, санкций…Что до договора о взаимном сокращении войск в приграничной зоне, то после консультаций с военными в ближайшее время, думаю мы его решим к обоюдному согласию. Что до Польши..

Бруно Ольбрихт взял паузу, что бы привести и мысли в порядок и дать ни к чему не обязывающий, но правильный ответ, удовлетворяющий русскую сторону.

— Спасибо вам за поддержку, но Германия не собирается формировать новое польское правительство. Это дело исключительно польского народа…

«И штыков немецких гренадеров, лживая ты тварь», пронеслось в голове, ободряюще улыбающегося Бородина.

….и поэтому Правительство ГДР, не собирается вмешиваться во внутренние дела новой Польши.

Бородин кивнул.

— В таком случае, Национальный комитет генерала Валевского, сам выйдет на контакт с будущем правительством Польши. Все таки, полмиллиона интернированных польских солдат захотят поучаствовать в выборах и вернутся на родину. Не говоря о почти миллионе польских беженцев..

Это звучало как угроза и по факту, угрозой же и являлось. Почти миллион польских беженцев и полмиллиона перешедших границу польских солдат — это огромная сила. И если Москва захочет, они могут быстро превратится в террористические и диверсионные подразделения. В оккупированной Польше заполыхает пожар мятежа и это очень осложнит положение Германии. Поляки, знают толк в мятежах и заговорах, этого у них не отнять.