Утро Судного Дня

Действие второе: Шадаква предлагает крутому вабу «убедить» Дашу в том, что он - более подходящая кандидатура в «бойфренды», чем я. Ва-Баган уверен в собственной силе убеждения, но он - не слепой. И не мог не заметить, что девушка симпатизирует мне. Следовательно, ее следует избавить от «дурного влияния» чужака. А поскольку отогнать от нее меня - нельзя, простой как грабли вабу решает украсть «предмет спора». И из «честного соперника» становится «подлым врагом». Теперь судьба «волка» предрешена. Ва-Баган мог бы стать убийцей, но я-то уже им был. Убивать врагов для боевого офицера - дело не то чтобы обыденное, но привычное. Как только Ва-Баган из соперника превратился во врага, его участь была предрешена. В подобных ситуациях я либо не дрался вообще, либо дрался всерьез. То есть моей целью была уже не победа, а уничтожение противника. Так меня учили. А учили меня хорошо. Поэтому, даже и не подвернись мне копье с неснятым наконечником, я все равно убил бы Ва-Багана.

Создал ли Шадаква такую ситуацию сознательно? Очень может быть. Если этот мудрый дедушка запросто «читает» чужака, то в душе и мозгах «своего» Ва-Багана Пришедший Издалека должен чувствовать себя как дома.

Итак, Обвинению все ясно.

А Защите?

Что если Шадаква просто ошибся? Недооценил мои силовые возможности? Или переоценил облагораживающее влияние «Эдема»? Или уповал на какие-то местные традиции, о которых я понятия не имею. Может, у них обычай такой - похищать невесту. Вроде как на русских свадьбах. А теперь представим ситуацию, когда жених - не русский, а, скажем, дикий черкес лермонтовских времен, для которого похищение невесты - не игра, а реальный киднеппинг. Простой горский парень, увидев, что нехорошие дядьки уволакивают его суженую, не раздумывая начнет бить на поражение. То-то будет сюрприз, когда вместо выплаты «выкупа» жених перестреляет похитителей.

Правда, в данном случае «женихом» был Ва-Баган. А я - кандидатом в «бойфренды», не одобренным «родителем невесты» и нарушившим основное табу племени - «не убий». То есть преступником.

Однако меня не осудили. И Шадаква, знавший об истинных мотивах моих действий, скрыл их от своих соплеменников. Почему?

Любой суд в такой ситуации не станет выносить вердикт, а отправит дело на доследование.

А что делать мне?

Выжидать или действовать?

В моей ситуации это даже не дилемма. Я - человек действия и прекрасно это знаю. Тем более что и «мишень» определена. Лес Красных Деревьев. Моя цель - родичи «пессимиста». Если есть вероятность того, что они обитают в этом самом лесу, значит, я должен проникнуть на эту территорию.

Просто - как рыжиком закусить.

Но я не просто боевик, я - разведчик. Даже в каменном веке я должен допускать возможность Большой Игры. И прежде чем брать то, что лежит на поверхности, я должен как следует оглядеться по сторонам и убедиться, что в соседних кустах не сидит хитрован с удочкой, ожидая, пока простодушный Артём Грива слопает приманку. Впрочем, моя задача существенно облегчается тем, что на роль удильщика годился только один персонаж - Шадаква.

Так я полагал тогда. Совершенно выпустив из виду - то, что игровое пространство не ограничивается территорией здешнего «Эдема» и его окрестностей. И что игра идет не только в настоящем времени, но и в будущем. И - ради этого будущего. То есть о последнем я, конечно, знал. Но был уверен, что сама Игра затеяна «умниками» «Алладина», которые и определяют ее правила и цели.

Я ошибался в своих рассуждениях. Хотя мог бы... Нет, не мог. Я был толковым аналитиком, но не гением. Впрочем, красный маркер моей Судьбы уже прочертил зигзаг поперек моей «линии жизни». Мне, выражаясь высоким штилем, были явлены знаки грядущего, и Трубный Глас поразил не только мое сознание, но и каждую косточку моего тренированного организма.

Увы, я об этом не знал. Потому что зеркал в этом мире не было. И следовательно, у меня не было возможности поглядеть на свою физиономию и увидеть изменения, которые очень трудно заметить, глядя на свое отражение в реке.

Глава двенадцатая ЛЕС КРАСНЫХ ДЕРЕВЬЕВ

Примерное расположение Леса Красных Деревьев Грива выяснил у Маваса. Простодушный Мавас принял за чистую монету слова о том, что Грива опасается случайно зайти на запретную территорию, и охотно разъяснил, каких мест надо избегать.