Утро в раю

тября 1955 года и его переговоры с являвшимся тогда пер-

вым секретарём ЦК КПСС Никитой Хрущёвым. 17 сентября

1955 года Верховный Совет СССР издал два указа, согласно

которым были амнистированы советские граждане, сотруд-

ничавшие в годы войны с оккупантами, и военнослужащие

Красной Армии, находившиеся в немецком плену.

Под эту амнистию попали и немцы из числа советских

350

граждан, которых выпустили из тюрем и позволили воссое-

диниться со своими семьями.

В октябре 1955 года ЦК КПСС принял решение о снятии

с немцев и членов их семей ещё целого ряда ограничений.

Массовый же характер освобождение немцев началось

лишь с конца 1955 года, после принятия Президиумом Вер-

ховного Совета СССР Указа от 13.12.1955 года «О снятии

ограничений в правовом положении с немцев и членов их

семей, находящихся на спецпоселении».

16 декабря 1955 года по МВД СССР был издан приказ

№ 0601, согласно которому вся работа по снятию немцев

со спецучёта и освобождению из-под административного

надзора должна быть завершена к 1 марта 1956 года.

В этом очерке я привёл лишь часть документов, касаю-

щихся репрессий, которым подвергались российские немцы.

Объединить же их можно фразой «вождя народов», которую

он начертал на одном из донесений о мнимой неблагонад-

ёжности немцев-колхозников, направленном ему членами

Военного совета Южного фронта генералами Тюленевым,

Запорожцем и Романовым. 3 августа 1945 года на бланке

этой шифрограммы, поступившей в Ставку, рукой И. В. Ста-

Buch Utro v raju_210211.indb 350

09.03.2011 20:48:33

лина было написано: «Т (оварищу)Берия. Надо выселить

с треском. И. Ст.».

После смерти генералиссимуса, «лучшего друга советских

людей и физкультурников», режим комендатуры и спецпо-

селения был отменён. Однако возвращения имущества,

конфискованного при депортации, не последовало. Было

также запрещено возвращаться в места прежнего прожи-

вания. Так, 15 декабря 1956 года Совет Министров Украины

принял постановление, которое запрещало немцам возвра-

щаться в Днепропетровскую, Запорожскую, Николаевскую,

Одесскую, Херсонскую области, а также Крым. В 1958 году

оно было ужесточено. Аналогичные постановления приняли

власти Саратовской и Волгоградской областей.

29 августа 1964 года Верховный Совет СССР частично ре-

абилитировал «советских» немцев, сняв с них «огульные об-

винения» в пособничестве агрессору. Хотя если разобраться,

как можно «реабилитировать» не совершавших преступле-

ния? Правильнее было бы, наверное, извиниться. Но тог-

да, вероятно, пришлось бы возвращать всё награбленное

и незаконно реквизированное, а также заплатить за годы

351

рабского труда в шахтах, на рудниках, лесоповалах, заводах,

стройках, рыбных промыслах…

Ущемление немцев касалось развития культуры, языка,

поступления в высшие учебные заведения, при приёме

в партию и при назначении на руководящие партийные

и хозяйственные посты. Призывая на службу в Советскую

армию, немецкую молодёжь не брали в элитные подраз-

деления: воздушно-десантные, пограничные и ряд других

войск. Ощущение явной исторической несправедливости

у немцев усилилось и из-за того, что в 1956-1957 годах была

восстановлена автономия балкарского, чеченского, калмыц-

кого, карачаевского народов. А вот о них и крымских татарах

в Кремле снова «забыли».

3 ноября 1972 года Президиум Верховного Совета СССР

принял Постановление «О снятии ограничений в выборе

места жительства, предусмотренного в прошлом для от-

дельных категорий граждан». Под «отдельной категорией»

подразумевались немцы. Формально им теперь разреша-

лось возвращаться в места, из которых были изгнаны, фак-

тически же они так и остались изгоями. Грубая и открытая

Buch Utro v raju_210211.indb 351

09.03.2011 20:48:33

дискриминация сменилась рафинированной, но в основе

политики властей по отношению к немцам лежали те же

ассимиляторские цели.

А годом раньше немцев, согласно закрытому Постановле-

нию ЦК КПСС, стали принимать на заочные и вечерние отде-

ления ряда прежде для них закрытых вузов. Но не на очные.

Таким образом я и стал первым немцем, которого зачислили

на факультет журналистики Ташкентского госуниверситета.

Естественно, на заочное отделение. Узнал я об этом, скрыва-

емом от широких слоёв населения, факте следующим обра-

зом. В пору, когда я возглавлял узбекскую республиканскую

молодёжную газету, я по долгу службы время от времени

встречался с заведующим сектором печати ЦК Компартии

Узбекистана Рахимом Самановым. И вот однажды сидим мы

у него в кабинете, и я говорю:

– Жаль всё-таки, что в 1971 году я поступил на заочное,

а не на очное отделение журфака. Лишил себя студенческой

юности, хотя без помощи родителей наверняка было бы

трудно.

– А тебя бы и не приняли на очное отделение, – усмеха-

352

ется Саманов. – Или забыл?

– Что забыл? – не понял я.

– Решение Секретариата ЦК КПСС. Или ты не в курсе?

– В курсе, конечно, но запамятовал, – ответил я, хотя ни о

каком решении Секретариата слыхом не слыхивал.

– Сразу видно – не привык с документами работать, –

покровительственным тоном произнёс Саманов. – Там же

чёрным по белому было сказано, что с 1971 года разрешить

приём на философские факультеты вузов, журналистику,