Утро в раю

вовсе не это, а то, что большая германская пресса, теле-

видение, радио, так живо откликающиеся на даже малую

человеческую боль и судьбу какого-нибудь богом забытого

племени, обитающего где-нибудь в Африке, или обнародо-

вание ещё одного малозначительного факта из «бесконеч-

ной череды преступлений» несостоявшегося «третьего рей-

ха», этого не замечает. Упорно замалчивает эту литературу

и российская критика, пресса, телевидение.

Конечно, большинство воспоминаний российских немцев

написаны простым, «бесхитростным» слогом, но ведь со-

держат они воистину уникальные свидетельства, документы,

наблюдения. Хотя, может быть, именно это как раз и отпуги-

146

вает современных толкователей нашей недавней истории,

так как напрочь разрушает упорно эксплуатируемые ими

неолиберальные концепции «добра и зла»?

Впрочем, не будем отчаиваться, впадая в уныние, тем бо-

лее не будем считать мемуаристику бессмысленным заняти-

ем, а обнадёжим себя мыслью, что пресса и критики рано

или поздно (лучше, конечно, рано)обратят на неё внимание.

Для чего? В том числе и для того, чтобы сместить вектор

существующего в ФРГ общественного мнения в отношении

российских немцев, их истории, нынешней жизни, восприя-

тия России, с оставшимися там могилами предков и друзья-

ми, и Германии, которую они упорно считают новой-старой

Родиной. Даже в том случае, если пишут они, а порой и ду-

мают, исключительно по-русски.

Литература российских немцев всегда находилась под

сильным влиянием русской и немецкой литературы, но так

ими (к счастью!)и не ассимилирована, сохранив самобыт-

ность и своеобразие. Но именно благодаря этому влиянию

в нашем сравнительно небольшом народе, который послед-

ние сто лет «постоянно в пути», на рубеже XX и XXI столе-

Buch Utro v raju_210211.indb 146

09.03.2011 20:48:21

тий появился ряд ярких, самобытных авторов: Виктор Штрек,

Игорь Гергенрёдер, Александр Резер, Владимир Эйснер, Ген-

рих Дауб, Сергей Герман, Райнгольд Шульц, Мария Шефнер,

Светлана Фельде, Елена Зейферт, Геннадий Дик, Надежда

Рунде, Николай Дик, Роберт Кесслер…

В ноябре 2007 г. в Москве прошёл первый международ-

ный Конгресс писателей русского зарубежья. На его пленар-

ных заседаниях зашла речь о том, кем является литератор,

живущий, допустим, во Франции или Германии, пишущий

по-русски, но не русский по национальности? Мнения

разделились, но все без исключения 12 российских нем-

цев, принявших участие в конгрессе, единодушно сошлись

во мнении, что остальные могут считать себя кем угодно,

а вот они исключительно российские немцы. И это при том,

что особой дружбы и мира между ними не наблюдалось,

что придерживались они порой диаметрально противопо-

ложных политических взглядов, по-разному оценивали пути

развития литературы, трактовали историю, и вообще в от-

ношениях друг с другом были весьма ершисты.

В ходе упомянутой дискуссии, вспоминаю, прозвучал во-

147

прос: «Но если вы не считаете себя русскими писателями,

значит вы – немецкие писатели?», на что живущий в Бер-

лине писатель Александр Резер ответил: «Нет, мы – россий-

ско-немецкие писатели». И, выдержав паузу, добавил: «Как

ни парадоксально это звучит».

Хотя что здесь «парадоксального»? Ведь если есть народ,

то у него должна быть и литература.

Но вот общепризнанной, то есть интернациональной, она

может стать только в случае, если является истинно наци-

ональной. Примеров тому масса. Вспомним того же Пуш-

кина, Достоевского, Гёте, Шиллера, Шекспира, Чехова, Ша-

лом Алейхема, Льва Толстого, Диккенса, Дюма, Мопассана,

Шукшина. Все они очень национальны, и именно поэтому

их произведениям неведомы ни границы, ни языковые ба-

рьеры.

Сегодня, после долгих заморозков, литература россий-

ских немцев постепенно оживает. Но на каком языке будет

написан (или уже написан?)роман, повесть, поэма, что «все-

ленски прославит» автора и его народ, утверждать не берусь.

На немецком языке, на русском? И здесь мы коснулись весь-

Buch Utro v raju_210211.indb 147

09.03.2011 20:48:21

ма щекотливой темы. А именно: можно ли считать нацио-

нальным писателем автора, не пишущего на языке народа,

к которому он принадлежит?

«Нет!» – категорично говорят одни. И тем самым под-

тверждают слова классика русской литературы Сергея Ми-

халкова, считавшего, что «писатель любой национальности,

пишущий по-русски, является представителем русской лите-

ратуры». «Пастернак, – продолжал Сергей Владимирович, –

русский поэт, Маршак – русский поэт, Барто, Кассиль – рус-

ские детские писатели»5.

«Хорошо, но как в таком случае быть с классиком кир-

гизской литературы Чингизом Айтматовым, казахской – Ол-

жасом Сулейменовым, абхазской – Фазилем Искандером,

осетинской – Костой Хетагуровым? – возражают другие. –

Они тоже ведь писали по-русски, но оставались патриотами

своих народов, воспевающими свой народ?»

Точно так же, – это я уже цитирую литературного крити-

ка Льва Аннинского, – как изначально пишущий по-русски

Анатолий Ким продолжал чувствовать себя корейцем, Ва-

силь Быков – белорусом, Тимур Пулатов – узбеком, Олег

148

Клинг – немцем, Юрий Карабчиевский – евреем, а Ион Дру-