Утробный рык Дракона

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ. ЗЛОЕ СЕМЯ

Настольная лампа отбрасывала широкий конус света, на границе которого, у стеллажей с книгами, подрагивала и дышала живая темнота. И на этой границе из тьмы проступили две зыбкие голубые тени, принявшие очертания двух человеческих фигур.

"Это ещё что такое? - подумал сидевший за письменным столом человек, приподняв брови. - Галлюцинация? Или… Вот уж не думал, что мне когда-нибудь придётся общаться с привидениями! Привидениями? А если это…"

– Кто вы такие? - спросил человек, и голос его был спокоен. - Впрочем, я, кажется, догадываюсь… Зачем вы пришли?

– Если ты догадываешься, - негромко, но очень отчётливо прозвучало в его сознании, - кто мы такие, ты догадаешься и о цели нашего визита.

– Вы пришли обвинять, так? - по-прежнему спокойно произнёс человек. - Но разве может кто-нибудь, пусть даже сам Господь Бог, обвинить меня в содеянном с моей помощью и при моём непосредственном участии строже, чем я сам? Но я не мог иначе! Слишком страшно было то, что родилось в Германии, и то, что это родившееся намеревалось принести всему миру! Фашизм надо было остановить - любой ценой!

Контуры призрачных фигур стали чётче, обрели плоть. На границе света и тьмы, в рабочем кабинете учёного в одном из домов города Принстона, штат Нью-Джерси стояли две женщины - две странные женщины. Они походили на обитательниц Третьей планеты, не отличаясь от них ни внешностью, ни одеждой, соответствующей модам середины двадцатого столетия, но что-то неуловимое говорило внимательному взгляду - они нездешние.

– Эту цену заплатили сожжённые Мечом Демонов дети Хиросимы. А ведь они были такими же точно детьми, как и те, которые сгорели в печах Аушвица и Маутхаузена.

– Не я сбросил эту проклятую бомбу! - человек вскинул голову, увенчанную ореолом непослушных седых волос. - Наоборот, мы, учёные, возражали! Я сам намерен обратиться с воззванием крупнейших ученых мира к правительствам всех стран, предупреждая об опасности применения водородной бомбы. И мы…

– Не все, далеко не все, - одна из женщин прервала его плавным движением руки. - Да и любые ваши возражения были - и будут - уже бесполезны: где и когда получивший новый меч воин прислушивался к словам выковавшего для него этот меч кузнеца, если творец клинка говорил не о непревзойдённых боевых качествах оружия, а об осторожности обращения с ним и, тем более, а каком-то там милосердии?

– Значит, вы пришли судить… - вздохнул человек, откидываясь на спинку кресла. - А может быть, и казнить?

– Нет, - бесстрастно изрёкла другая. Она не говорила в привычном смысле этого слова, однако голос её чётко воспринимался сознанием сидящего за письменным столом человека. - Мы пришли просить тебя.

– Просить? Вы - и просить? О чём?

- Что сделано, то сделано. Не будем сейчас тратить время на долгие рассуждения о неизбежности и необходимости случившегося. Нам хотелось бы, чтобы ты правильно распорядился тем, что ты знаешь ещё. А знаешь ты многое такое, перед которым сила Меча покажется просто ничтожной.

– Я много думал об этом… - медленно проговорил учёный. - Единая теория поля - власть над пространством, энергией и материей…

– Детям нельзя давать в руки острые предметы, - в голосе женщины (существа?) явственно прозвучала строгая нотка. - Разве в вашем Мире принято сажать инфантильных подростков за рычаги танков или за штурвалы боевых самолётов?

– Но тайна времени…

– Всему свой срок - для твоей Расы он ещё не пришёл. Оставьте пока путешествия в прошлое и будущее вашим наивным фантастам - пусть тешатся.

– Я должен… забыть всё это? А если я этого не сделаю, то вы…