Уцелевший

– Господи… – устало произнес он.

– Ну прости, пап… Я понятия не имела, правда… не знала, что… что…

Она закрыла лицо руками, снова зарыдала, и все раздражение и гнев у Страйкера как рукой сняло. Его охватило привычное горе и чувство вины, сердце тревожно колотилось. Он снова обнял Кортни, поцеловал в макушку, и в который раз ему отчаянно захотелось, чтобы все стало как прежде, как несколько лет назад.

Пока Аманда была жива.

Наконец он собрался с духом.

– Иногда мне кажется, что я смирился со смертью твоей мамы быстрее, чем ты, потому что ты так на нее похожа. Рядом с тобой возникает такое чувство, что она тоже здесь. – Он пристально посмотрел в полные боли, широко распахнутые глаза дочери. – Кортни, ты же знаешь, что я тебя никогда не оставлю. Ни на секундочку!

– Я знаю, пап.

– Я продолжал поиски этих психов только потому, что был уверен: с тобой все в порядке.

– Знаю…

– А кроме того, я понимал, что если их не найти в ближайшее время, то может погибнуть еще больше детей.

– Пап, да я знаю! Просто я так… так устала. Тяжелый день. Господи, наверное, пойду я лягу спать. Еле на ногах стою.

Кортни обняла его снова, чмокнула в щеку и попыталась отстраниться, но Страйкер еще на минуту задержал ее в объятиях.

Наконец он отпустил ее, и Кортни пошла к себе в комнату, но на полпути остановилась и обернулась:

– Ты ужинал?

– Я сам себе приготовлю, солнце.

– Ага, – засмеялась она. – Фасоль из банки? Или готовые макароны с соусом?

– О нет, кое-что получше! Сэндвич с шоколадным маслом!

– Давай я тебе рыбу сделаю? – с улыбкой предложила она.

– Солнце, иди спать.

– Обещай мне, что съешь что-нибудь полезное! – скептически помолчав, сказала Кортни.

– О нет! – Страйкер в ужасе всплеснул руками. – Ненавижу все полезное!

– Я тебя люблю, пап.

Кортни медленно пошла по коридору к себе в комнату. Страйкер смотрел ей вслед, чувствуя себя совершенно бесполезным и беспомощным. Впрочем, после смерти Аманды он быстро привык к этому ощущению. За пять минут он испытал любовь, ярость, горечь предательства и снова любовь – с сильным привкусом вины. Иногда ему казалось, что чувства – это бескрайний океан, а он всего лишь крошечный буек и волны нещадно кидают его из стороны в сторону, оставляя на произвол ветра и подводных течений.

Подводные течения, как правило, непредсказуемы и опасны.

– Я люблю тебя, Кортни, – тихо произнес он в опустевшей комнате.

Глава 26

Довольно поздним вечером, когда на город уже опустилась чернильная тьма, внезапно приехала Фелиция. Холодный дождь перестал, а вот ветер и не думал стихать, завывая в трубах. Страйкер услышал мягкий скрип тормозов патрульной машины – все «краун-виктории» тормозили с особым звуком, который с другими не спутаешь, – и заметил короткую вспышку дальнего света в окнах эркера.

Детектив заставил себя встать с дивана, выглянул в окно и увидел направляющуюся к дому Фелицию. Лицо красавицы-испанки словно бы светилось изнутри, когда она проходила под фонарями.

Она выглядела уставшей и замученной, куда там – она вообще еле держалась на ногах!

И все-таки какая она красивая! Страйкер всегда думал об этом, глядя на напарницу. В такие моменты он принимался ругать себя за то, что бросил ее полгода назад.

Ничего удивительного, просто это было очень нелегкое время.

У него не было выбора. Так лучше для всех. Он мог бы привести еще сотню банальных аргументов, но все они были далеки от истины, да и настроения не улучшали…

Фелиция подошла к входу, но не стала тихо стучать в дверь, а просто перегнулась через перила и заглянула в окно. Страйкер разглядел ее темные глаза и волосы. Она заметила его и широко улыбнулась своей нежной улыбкой.

– «Амвей» заказывали?

Он вышел в холл и открыл ей дверь. В дом ворвался порыв ледяного ветра, от которого пробрала дрожь. Фелиция вошла, обхватив себя руками, чтобы согреться, и ногой прикрыла дверь.

– И что же такая хорошая девочка делает в таком месте в столь неурочный час? – улыбнулся Страйкер.

– А где тут хорошие девочки? – оглянулась по сторонам Фелиция. – Заценил мою шутку про «Амвей»?

– По-моему, «свидетели Иеговы» смешнее!

Фелиция приподняла бровь и рассмеялась. На секунду Страйкер поразился, насколько по-другому они ведут себя на работе – там они вечно что-то не могут поделить!

– Ну так что, будем в дверях любезностями обмениваться весь вечер или все-таки пригласишь меня в комнату?

– Ты можешь приходить и без приглашения. – Он гостеприимным жестом указал в сторону гостиной. Взглянул на каминные часы: было уже за полночь. – Господи, ты что, только с работы?

– Да так, задержалась из-за всякой ерунды.

– Это ты про Лароша?

– Ладно тебе, – скривилась она. – В любом случае на сегодня я закончила, – с облегчением вздохнула она и бросила Страйкеру куртку, чтобы тот повесил ее. – Больше часа просидела в лаборатории с Лапшой. Бедняга, у него такой вид, как будто он вот-вот в обморок грохнется. Ему надо срочно сбросить лишний вес, а то у него инфаркт случится. Серьезно, ему бы о здоровье подумать не мешало…

– Кстати, о здоровье… в такое время ты должна быть уже в постели!

– Это приглашение?

– Не искушай меня!