Уцелевший

– Они с матерью вроде как разошлись. Оказывается, он юрист с мировым именем. Зарабатывает не один миллион долларов в год. На данный момент находится за границей в командировке, где-то в Азии. Пытаемся связаться с ним, пока безуспешно.

– Да уж, не везет нам по полной… «Желтую» тревогу объявили?

– По всем каналам.

– Телевидение или радио?

– И то и другое: ее имя звучит в эфире всех каналов.

– Фотографию обнародовали?

– Пока нет.

– Надо сделать.

– Джейкоб, они работают над этим. – Фелиция прикусила губу и посмотрела на вход в реанимацию. – Мать девочки там?

– Увезли на операцию.

– Ну что ж, – вздохнула Фелиция, – будем надеяться, ей что-то известно…

– Давай пока будем надеяться, что она выживет, ладно? – мрачно оборвал ее Страйкер.

Детектив не мог не корить себя. Все могло бы сложиться совсем по-другому, если бы он приехал раньше! Если бы да кабы… Если бы Ларош не запретил Икабоду обрабатывать запись в срочном порядке… Если бы эта запись появилась у них вовремя… Если бы он поднажал еще чуть-чуть и настоял на своем…

Что толку во всех этих «если бы»…

– Ты хорошо справился, – тронула его за плечо Фелиция.

– Недостаточно хорошо.

– Джейкоб…

– Фелиция, я почти взял его! – раздраженно отстранился он. – Почти взял, мать его! Если бы я действовал пошустрее, этот псих уже отправился бы в мир иной!

– Если бы ты «действовал пошустрее», Патриция Кван точно бы отправилась в мир иной!

– А мы до сих пор не знаем, выживет ли она!

– Так, давай-ка сосредоточимся на расследовании!

– А поконкретнее можно? Все, что у нас есть, – еще одно место преступления. И что?! Да ничего! Просто так, чтобы мы не забывали: погибла куча детей, еще одна девочка в опасности, а мы даже не можем ее найти!

– Джейкоб, мы найдем ее!

– Нам неизвестен ответ на самый главный вопрос: почему? – повернувшись к Фелиции, выкрикнул Страйкер. – Господи, да мы даже не можем выяснить, как все эти дети связаны между собой!

– Трое из них – члены дискуссионного клуба.

– А Кван?

– К сожалению, ее в списке нет. Но клуб – самая вероятная зацепка.

Страйкер обдумал эту версию: дискуссионный клуб… Как-то даже смешно, да и Рику Кван к нему отношения не имеет.

Дверь операционной распахнулась, вышел врач. Его звали доктор Адлер – это был высокий светловолосый австралиец с очень заметным акцентом. Он уже снял шапочку, но оставался в бледно-зеленом халате. На лице отражалась такая же усталость, как и у Страйкера.

– Как она? – спросил Страйкер.

– Положение критическое. – Доктор приподнял бровь. – Но стабильное.

– То есть?

– То есть пока рано о чем-то говорить. – Врач с усталым видом почесал щеку. – Пуля не прошла навылет, разорвалась, осколки разлетелись. Задета грудная клетка, сильно повреждена печень и легкие.

– Похоже на «гидра-шок», – взглянув на Фелицию, заметил Страйкер, та кивнула. – Нам нужно поговорить с ней, – снова обратился к врачу Страйкер.

– Это не обсуждается! – воскликнул доктор Адлер, глядя на Страйкера, как будто тот спятил.

– Доктор, это не просьба.

– Вы и не обязаны просить! Извините, детектив, но я несу ответственность за эту пациентку! Миссис Кван находится под действием сильных успокоительных, она бредит и испытывает сильнейшие боли! Вывести ее из такого состояния…

– От этого зависит жизнь ее дочери, – тихо сказала Фелиция, и доктор запнулся на полуслове.

– Если мы не узнаем, где ее дочь, – кивнул Страйкер, – девочку убьют. Эта женщина – наша единственная надежда.

Доктор Адлер отвернулся. Видимо, в душе у него шла ожесточенная борьба. Затем он взглянул на полицейских и неразборчиво пробормотал:

– У вас есть пять минут, не больше. При малейшем признаке сердечной недостаточности я попрошу вас покинуть палату!

– Спасибо, док, – посмотрел ему в глаза Страйкер.

– Не стоит благодарности, – тихо ответил тот. – Просто найдите девочку.

Через пятнадцать минут Страйкер стоял на третьем этаже у входа в реанимацию: в бледно-зеленом халате, под которым едва умещалась кобура «зауэра», и в зеленой сеточке для волос, которая больше напоминала женскую шапочку для душа семидесятых годов. Больничная униформа туго обтянула его плечи и грудь.

Рядом с ним стояла Фелиция в таком же наряде. Она посмотрела на него, на мгновение задержав взгляд на груди. Страйкер заметил это и, откашлявшись, произнес:

– Тебе кто-нибудь говорил, что эта сеточка для волос очень идет к твоим глазам?

– Следуйте за мной, – раздался голос пухленькой медсестры-негритянки.

Она провела карточкой по слоту и впустила их в реанимацию. Полицейские вошли в палату номер четыре, где лежала Патриция Кван.

Страйкер вошел и невольно охнул: здесь все было точно так же, как два года тому назад, когда умерла Аманда. Абсолютно так же! Он ненавидел эту больницу, каждый квадратный сантиметр!

Взяв себя в руки, он отбросил эти мысли. Сейчас надо сосредоточиться на работе.