Уважаемый варвар

— Делай, что тебе приказывают! — заорал Клунг. Он что-то покрутил в одном из приборов на столе, и существо жалобно взвизгнуло. — И голос должен быть пониже! — добавил Клунг. — У мастера Керина мужской голос среднего регистра, а ты щебечешь, будто птичка.

Час проходил за часом; фантом Керина делался все убедительнее. Клунг настойчиво добивался полного сходства в малейших деталях одежды, в произношении и жестикуляции.

— Пвана хоть и величайший из негодяев, по которым плачет виселица, — объяснял он, — но в глупости замечен не был. Он заметит любую несуразность, любую подделку. Ты собираешься приступить к делу сегодня?

— Не знаю. Я должен предупредить команду «Тукары Моры» чтобы мы могли сразу же попасть на борт, едва доберемся до них.

— А о чем тут предупреждать?

— Большинство капитанов поднимают трап ночью, чтобы не опасаться портовых воров. На палубе прогуливаются вооруженные часовые, и, если кто-то попытается проникнуть на корабль без предупреждения, они скорее всего начнут рубить саблями, не задавая никаких вопросов. — Керин задумался. — Сообразил! Я попрошу мою эльфицу обследовать Храм Баутонга: заметны ли там какие-нибудь приготовления к великому и ужасному жертвоприношению? А пока она там летает, я подготовлю пристанище для Ноджири. — Юноша вышел во двор и позвал: — Белинка!

— Я здесь, мастер Керин. Ты закончил свои дела в доме?

— Еще не совсем. — И Керин объяснил Белинке ее за дачу.

— Ух, — ответила эльфица, — ненавижу летать по этому храму. Его аура заполнена злом, а из-за защитного заклятия летать по нему все равно что в густом сиропе. И тебе ведь известно мое мнение об этой коричневой варварке!

— Пожалуйста, лети и не рассуждай!

На «Тукаре Море» Керин отыскал казначея Зуммо и сообщил ему:

— Я все-таки поплыву в обществе одной женщины. Где ты сможешь ее поместить?

Казначей с сомнением покачал головой:

— Сегодня продали последнюю двухместную каюту. У некоторых пассажиров есть свободные койки в каютах, но не знаю, согласится ли твоя женщина спать в одной каюте с посторонним мужчиной.

— Я уверен, что не согласится.

Офицер подергал конец тонкого уса:

— Если только кто-нибудь из пассажиров, единолично занимающих двухместную каюту, не будет возражать против того, чтобы обменяться с тобой местами...

— Мастер Зуммо, — произнес Керин решительно, — эта женщина — принцесса. Неужели на корабле нет отдельной каюты?

— О, это меняет дело. Да, есть две каюты для знатных пассажиров. И каюта номер два пока свободна.

— Сколько она стоит?

Зуммо назвал цифру, значительно превышавшую цену двухместной каюты. Керин нахмурился: это нанесет заметный ущерб его денежному запасу. После некоторого колебания он все-таки спросил:

— А можно я зарезервирую эту одноместную каюту и на всякий случай заплачу задаток, но перед окончательным решением посоветуюсь со своей дамой?

— Да, это возможно.

— Я хотел бы осмотреть эту роскошную каюту.

Одноместная каюта для знатного лица оказалась больше, чем двухместные для пассажиров попроще; кроме того, в ней стояла настоящая кровать, а не жалкая койка на полу.

К полу кровать была надежно прибита деревянными гвоздями. Да и в остальном эта каюта производила приятное впечатление: стены, например, были расписаны извивающимися черными и красными драконами. Керин вздохнул и заплатил задаток, а потом предупредил:

— Может случиться, что нам нужно будет быстро взойти на борт, а за нами будут гнаться люди, не желающие нам добра. Могу я рассчитывать, что вы по ночам не будете убирать трап, чтобы нам не пришлось ждать?

— И когда это должно произойти?

— Думаю, завтрашней ночью.

— Тебе придется еще доплатить, ведь одному из матросов нужно будет вне очереди стоять на вахте, чтобы караулить трап.

* * *

Когда Керин вернулся с «Тукары Моры» он застал Балинпаванга за столом, уставленным съестным.

— А, вот и мастер Керин! Садись, Веджо сейчас принесет твою порцию.

Во время трапезы Клунг сказал:

— Среди лоцманш ходит слух, который их очень волнует: будто бы между императором Куромона и Королем Королей, правителем Мальваны, заключен секретный договор. И связь между ними осуществляется через курьера, который сейчас направляется в Куромон с каким-то тайным знаком — то ли посланием, то ли драгоценным камнем, то ли амулетом, то ли талисманом... в общем, неким ценным и важным предметом. В обмен на него куромонцы тоже поручат посланнику некий предмет, который он должен будет привезти в Тримандилан. Ты об этом что-нибудь знаешь?

— Как же, один молодой мальванец... — начал было Керин, но прикусил язык, вспомнив, к чему привела излишняя откровенность за первым ужином на «Яркой Рыбке».

— Продолжай, продолжай — ты что-то начал говорить? — попросил Клунг, пронзая юношу взглядом.

— Нет, ничего особенного. На первом корабле, на котором я плыл, был один молодой мальванец, который сел в Янарете, но в Эккандере он сошел на берег. Так что вряд ли он имеет какое-то отношение к секретному договору.

— Гм... ладно. Может, это просто пустая болтовня... но лоцманши от страха писают в свои саронги: а вдруг император продал секрет навигационного устройства мальванцам?