Увечный бог (ЛП)

  - Голову ниже, сержант! - зашипел Горлорез. - Стрелки!

  - О, да. А где?

  - Там, в пустыне.

  Она прищурилась, глядя в указанном направлении, потом повернула голову: - Взвод, рассыпаться - мы идем на укрепленные позиции. Охота на сусликов. Ох, держите щиты - у них самострелы.

  Мертвяк поглядел на Горлореза. Тот потряс головой.

  - Слушайте, сержант...

  - У тебя раненый, целитель, - указала Хеллиан и перелезла на другую сторону. За ней были еще двое. Остальные солдаты осторожно обходили повозку. Хеллиан спрыгнула. - Сержат Бальзам, будешь держать оборону? А мы туда.

  - Вам их не найти. Видел две бегущие тени.

  - Да? И куда?

  - К регулярам. Мы их потеряли, Хеллиан.

  Женщина поникла. - Чего им было нужно?

  - Худ знает.

  Наблюдавший за всем с крыши Мертвяк подал голос: - Хорошая работа, Борот. Но лучше было взять живым.

  - О чем с ним толковать? - ответил Наоборот. - Похоже, они убили Краткорукого.

  Мертвяк замолчал. Он-то и не вспомнил... - Нужно поглядеть.

  - И бросить фургон?

  - ТАМ НЕТ НИЧЕГО!

  - Точно. Верно. Но кое-кто ловится. Я вряд ли могу ходить, так что остаюсь... гм, сторожить.

  - А сам когда понял? - спросил Наоборот.

  - Раньше, чем понял, что ходить не могу.

  - В ягодицу, - объявил всем Мертвяк. - Крови нет. Болт задел кость?

  - Вряд ли.

  - Чудо, у тебя такая костлявая...

  - Так найдете Краткорукого?

  Пока они пререкались, задние фургоны двигались справа и слева. Подошел взвод Урба; перекинувшись словами с Хеллиан и Бальзамом, он послал морпехов вперед. Бальзам поглядел на своих солдат. - Нас специально отметили.

  - Метки на флягах, - согласился Наоборот. - Не важно, что мы все отдали детям. Они думают, мы кое-что придержали.

  - Блистиг, - сказал Мертвяк.

  Лицо Бальзама исказилось отвращением. Он стер кровь со щеки. И облизал пальцы. - Убивать офицеров одно дело, но кулака... Не знаю.

  - Кто будет против?

  - Это мятеж.

  - Мы не нарушим никаких приказов Адъюнкта...

  - Неправда. Именно она сделала его кулаком.

  - Но он пытался убить своих солдат!

  - Да, Мертвяк.

  Наоборот шикнул, привлекая внимание. - Идет Т"лан Имасс, сержант.

  - И что?

  Пришелец встал около Мертвяка: - Целитель, в тебе есть нужда.

  - Тебе уже не поможешь...

  - Некто Прыщ умирает от ножевой раны. Идешь?

  Мертвяк поглядел на Бальзама.

  - Ладно, - сказал тот. - Я отыщу Добряка.

  ***   

  Курноса спустили с поводка. Остальные решили, что это будет он, и он пошел и нашел Острячку и Поденку, и потом присоединился Лизунец. Они мало что говорили, но всем стало ясно: Курнос главный. Он не знал, почему, но не хотел обсуждать - так что главным стал он, хотелось ему или нет.

  Он повел их в толпу рядовых; солдаты уходили с пути, глядя уныло и мрачно.

  Может, они в упряжи, как волы, но это не значит, что они не видят ничего вокруг. Почти все услышанное не стоило пережевывания, но иногда неосторожно брошенные слова западали в душу, и постепенно дела начали проясняться.

  Они не волы. Они тяжелая пехота. Дошла весть, что Краткорукому проломили череп и он может не дожить до утра, что взвод морпехов попал в засаду, одного подстрелили, хотя и не убили. Похоже, тот, что врезал Краткорукому, сам выпотрошен, но двое нападавших улизнули.

  Курнос знал: их не двое. Два, краденых арбалетов два. Но со стрелками еще семеро. Банда негодяев Блистига.

  В каждой армии такие есть. Опасны, если только их собрать вместе. Блистиг это сделал.

  Проломить голову панцирнику? Да еще и сзади? Придется дать ответ. Краткорукий был камнем, на который напоролась пила Пеньков. Он выломал из пилы немало зубьев. Не повезло с пальцами, но лес валить - опасная работенка. Почти такая же опасная, наморщил лоб Курнос, как служить в пехоте.

  Жаль, что Блистига не было в том месте, где они нашли его банду. Нет, его не убили бы. Просто заставили наблюдать, как банду загоняют, ломают руки и ноги (одному дураку Поденка наступила на брюхо, сломав тазовую кость и заставив извиваться верх и низ в разных ритмах). Да, кулаку было бы полезно видеть, как Лизунец нашел краденый арбалет и попробовал забить задним концом громиле в пасть. Трещало и брызгало, но он сумел засунуть эту штуку до середины глотки. Это было что-то. Тела они бросили.

  Курнос и Острячка лупили кулаками по лицам, пока не превратили их в кровавое месиво. Костяшки ломило. Однако на все произошедшее смотрели лишь солдаты регулярной пехоты, а они просто отворачивались через некоторое время и шли дальше.

  Кто-то оглоушил панцирника. Такое не спускают. Никогда.

  Даже Курнос удивился, когда какой-то регуляр, сержант во главе взвода, поглядел на тела негодяев и сплюнул на ближайшее - не слюной, только звук, прицел в голову. Вполне ясный смысл. И Курнос поглядел на Острячку и Лизунца, и они кивнули ему в ответ.

  Если панцирники не волы, то и обычные солдаты не мулы. Они видели, они слушали. Они соображали. И это хорошо.

  Лучше, чем убивать всех. Верно? Это заняло бы всю ночь и даже дольше.

  ***   

  - Нашла, Кулак, - доложила капитан Ребенд.

  Добряк повернулся к Бальзаму. - Отвести всех. Это между мной и Блистигом, понятно?

  Сержант кивнул, но тут же заколебался: - Кулак? Вы ведь хотите его убить, да?

  - Сержант?