Увечный бог (ЛП)

  - Потому, - сказал Буян, - что мы хотим его освободить.

  - Он скован.

  - Мы знаем.

  Онос Т'оолан снова на миг замолчал. Потом: - Вы бросите вызов воле богов?

  - Легко как плюнуть, - сказал Буян.

  - Почему вы хотите освободить Падшего?

  Когда Буян замешкался, Геслер подскочил в чешуйчатом седле и бросил: - Возьми нас Худ, мы хотим послать его домой.

  ***   

  "Домой". Слово чуть не заставило Оноса Т'оолана встать на колени. Что-то ревело в голове. Он думал, это отзвуки его ярости - но теперь он смог различить в какофонии множество голосов. Не только необузданные мысли Т'лан Имассов за спиной; не только далекое еще отсюда буйство схватки Отатарала и Элайнтов; нет, его оглушало негаснущее эхо ужасной боли этой страны, жизни, что некогда здесь процветала, только чтобы угаснуть и умереть в страданиях. А там, на каменной башне, на растрескавшемся шпиле - центре беспокойного вулкана - где кровь земная течет так близко от поверхности, змеиными лазами окружив основание горы - еще один кусок сломанного, разбитого бога, существа, извивавшегося в муках многие тысячи лет.

  "Как и мы, Т'лан Имассы. Как и мы.

  Тень трона - разве не холодное, страшное место? И все же, Келланвед... ты вправду предлагаешь помощь? Ты решишься бросить нам тень, как щит? Как укрытие? Устыдить нас во имя человечности?

  Я однажды назвал вас нашими детьми. Нашими наследниками. Прости за иронию. Видя разврат вашего рода... я думал... ах, не важно..."

  Мысленно он потянулся к спутникам, нашел одну. Она рядом, почти за спиной. - Гадающая по костям, Горькая Весна от Второго Ритуала, ты слышишь?

  - Да, Первый Меч.

  - Тебя звали провидицей. Скажи, что нас ждет?

  - Я не имею дара провидения, Первый Меч. Мой талант - читать души. И не более того. Я была самозванкой так долго, что не знаю иного пути.

  - Горькая Весна, все мы самозванцы. Что нас ждет?

  -То, что ждало всегда, - отвечала она. -Кровь и слезы.

  Честно говоря, он не мог ожидать ничего иного. Онос Т'оолан подтащил меч, оставив борозду в пыли и камнях. Поднял глаза на малазан: - Даже сила Телланна не может пробить защитных чар Форкрул Ассейлов. Потому мы не сумеем подняться из пыли во вражеских окопах. Остается лишь прямая атака.

  - Мы знаем, - сказал тот, кого звали Геслером.

  - Мы будем сражаться за вас, - сказал Онос Т'оолан и замолчал, смущенный действием свои слов на двоих людей. - Я вас огорчил?

  Геслер покачал головой: - Нет, ты здорово нас утешил, Первый Меч. Не в том дело. Просто... - Он снова покачал головой. - Теперь моя пора спрашивать. Почему?

  - Если от нашей жертвы - вашей и моей - утишится боль мира; если наши смерти отправят Его домой... мы сочтем это достойной причиной.

  - Увечный Бог. Он чужой для всех нас.

  - Достаточно того, что в месте, которое он зовет домом, он не чужой.

  "Почему мои слова породили слезы на лицах закаленных солдат? Не понимаю". Онос Т'оолан открыл разум спутникам. - Вы слышали. Вы разделили. Вот избранный Первым Мечом путь - но я не гоню вас, я спрашиваю: будете ли биться рядом со мной?

  Горькая Весна ответила: - Первый Меч, я не избрана говорить за всех. Мы видели восход солнца. Возможно, мы не увидим заката. Значит, нам остается один день, чтобы найти меру достоинства. Возможно, это меньше, чем дается другим; но это намного больше, нежели выпадает очень многим. Ныне мы увидим, кто и что мы. Ныне мы найдем смысл существования.

  Первый Меч, мы рады возможности, тобой данной. Ныне мы станем твоими родичами. Ныне мы станем тебе сестрами и братьями.