Увечный бог (ЛП)

  Конечно, если она выстояла против врага. Он почему-то был уверен в этом. "Да, люди делают что хотят, Сильхас, и они чертовски упрямы".

  Он готовился провести холодную ночь.

  ***  

  Его мысли были землей и кровь медленно текла по ней, сочилась летним дождем. Он видел, как смотрят на него окружающие - когда думают, что он отвлекся. Он ведь настолько выше их, он одет в доспехи из шкуры Дрэлка, этилианская палица показывает лицо каждой из главнейших сторон света, как и подобает дару небесной Ведьмы.

  Слыша, как они готовят оружие, затягивают ремни лат, надевают закрытые черненые шлемы, он думал о том, что в последние недели стал горой, на которую они опираются, стал утесом за спиной, сбоку, на острие копья - там, где он был сильней всего нужен, там он и оказывался.

  Сколько неприятелей он сразил? Без понятия. Десятки. Сотни. Они были Клыками Смерти, их число было бесконечным - и это не преувеличение.

  Его приятели - захватчики, вначале составлявшие десятки тысяч, уменьшались в числе. Возможно, другие части еще продвигались на севере и юге, но в их компании не было воина из Тел Акаев. У них не было драконоубийцы. "У них не было меня".

  Земля умирала медленно. Почва была черным царством бессчетных месяцев, вечной алчбы. В единой горсти бушевали миллионы войн. Смерть - вечный враг, но смерть также источник стойкости. Нужна свирепая воля, чтобы убивать землю.

  Один за другим его спутники - едва ли два десятка оставшихся - объявляли о готовности, вскакивая на ноги, пробуя, удобно ли лежат в скрытых латными перчатками ладонях выщербленные, потускневшие клинки. Что за оружие! Каждое стоит дюжины баллад о славе и боли, торжестве и потерях. Погляди он сейчас в лица, увидел бы гордые взоры в тени забрал, увидел бы, как надменные воины встают лицом к востоку - как медленно изгибаются тонкие губы, придавая мрачным лицам выражение сухого, злого веселья.

  Война, которой не выиграть.

  Эпический поход, из которого не вернется ни один герой.

  Земля в нем вдруг вскипела пламенем, он встал, качая палицу в тяжелых руках. "Мы жили так, как и удавалось никому. Мы умрем так, как не умирал еще никто. Сладко ли это мгновение? Клянусь Ведьмой, да".

  Он повернулся к спутникам и одарил их своей улыбкой.

  Клыкастые рты раскрылись, словно свежие раны; холодный смех заполнил воздух.

  Аблала Сани со стоном открыл глаза. Снова сны! Снова жуткие видения! Перекатившись набок, он вгляделся в силуэт скорчившейся женщины - Баргасты. Его любимая. Его обожаемая. Как нечестно, что она его ненавидит. Он протянул руку, придвинув поближе странную палицу с четырьмя головками синего железа. Кажется тяжелой, для обычных людей так оно и есть. И еще у нее есть имя, собственное имя. Но Аблала его забыл. "Дюжина и четыре эпичные песни. Песни о сливе и моли, торжище и квартире... как там..."

  Может, она лишь притворилась спящей. А потом снова попытается его убить. В последний раз Драконус ее остановил, появился словно из ниоткуда и схватил за руку, задержав острие кинжала в пяди от правого глаза Аблалы. А потом ударил женщину так сильно, что она закувыркалась.

  "Лучше ее убить прямо сейчас".

  Он протер глаза, изгоняя остатки сна. "Нет, прошу, не делай этого. Я ее люблю. Это просто ссора, и едва я соображу, в чем дело, как все улажу. Обещаю".

  "Аблала..."

  "Прошу! Мы просто не согласились насчет... чего-то".

  "Она намерена убить нас и ограбить".

  "У нее были злые родители, ее обижали в детстве, Драконус. Другие девочки тянули ее за косы и плевали в уши. Все не так, как кажется!"

  "Ладно, еще один шанс. Мой совет: забей ее до бесчувствия, Аблала. Кажется, именно так Баргасты обходятся со злобными женщинами, когда приходит нужда".

  "Я так не могу, Драконус. Но я расчешу ей волосы".

  Именно этим он и занимался, когда она еще не пришла в себя. Гребешка не было, и он пользовался шипастой веткой - может, не идеально, особенно на тонких бровях, но они потом позаботились об инфекции и теперь она выглядит почти нормально.

  Хотя она, может, и взаправду спит; теперь, когда не осталось оружия, она безвреднее подковерной мыши, вот разве держит под рукой большие камни, когда ложится спать.

  Но зато жаловаться прекратила.

  Аблала извернулся, чтобы видеть Драконуса - он вообще не спит, хотя иногда ложится. Так и было в тот момент, когда Релата попробовала зарезать Аблалу. Вот она удивилась!

  Мужчина стоял лицом к северу - последнее время он часто так делает.

  Такие люди слишком много думают, решил Аблала. Так много, что не могут отдохнуть о себя, а так жить тяжко. Нет, лучше вообще мыслей не иметь. "Как земля. Да, вот так правильно. Грязь.

  Но те клыки были страшные, а смех и того хуже!"

  ***