Увечный бог. Том 2

Истекающий кровью труп скорчился у ее ног. Камеристка огляделась. Никто на палубе не шевелился. Все как учила мама. Она бросила взгляд на абордажные сабли и выпустила их из рук. Полная дрянь. Она отправилась искать свои кинжалы.

Когда судно снова было в пути, Худ вернулся на палубу. Он задумчиво посмотрел на пылающий позади корабль.

– Если б могла, не дала бы ей его поджечь, – пробормотала Шурк Элаль, проследив за взглядом яггута.

– Почему, капитан?

– Потому что этот столп дыма видно издалека.

– Вот именно.

Бывший бог Смерти посмотрел на Шурк и улыбнулся.

– Теперь я должен тебя покинуть.

– Я знал, что ты мне не друг, – угрюмо произнес Ублала.

– Друг, Ублала Панг, уверяю, – сказал Драконус. – Увы, последние события вынуждают меня уйти. У тебя иной жребий.

– Ненавижу жребиев.

– Ты хоть знаешь, что означает это слово?

Ублала посмотрел на Ралату и поморщился.

– Ну конечно, знаю. Это как лошадь, на которой едешь верхом, только мужчина. Все это знают.

– В каком-то смысле ты прав, но, боюсь, Ублала, ты перепутал «жребий» с «жеребцом». Жребий – это судьба, которая тебе выпала. Многие считают, что все предопределено и будущего нельзя ни избежать, ни исправить. Я так не считаю. Каждый обладает свободой выбора.

– Тогда я пойду с тобой. А жена пускай идет куда-нибудь еще. Она все время говорит о детях. Но я не хочу детей – они мешают развлекаться, а те, у кого есть дети, дни напролет рассказывают, как это здорово, даже улыбаются, вот только вид у них все равно жалкий. Или еще хуже: они думают, будто их карапуз – это переродившийся бог или гений и даже какает цветочками, и давай только о нем и трещать. От скуки мне хочется сбежать, или свернуть им шею, или взять всех и утопить в ведре с помоями.

– Какой-то ты недобрый, Ублала.

– Я ничего не даю просто так. Когда появляется ребенок, люди пропадают. Пф-ф! И где же они? А они ползают на карачках и агукают. Аж тошнит. – Он увернулся от камня, который метнула в него Ралата, и продолжил: – Так что я лучше пойду с тобой. И будь ты мне настоящим другом, то не стал бы прогонять. Если я заделаю ребенка, жизнь моя кончена! Кончена, понимаешь?

– Ублала, ты умеешь летать?

– Так нечестно!

– Увы. И нет, я тебя не повезу. А теперь слушай внимательно. Мы достаточно далеко зашли на запад, и твой дальнейший путь лежит строго на север.

– Зачем?

Драконус отвел взгляд и вздохнул.

– Твоя невинность, Ублала Панг, – это дар. Редкий дар. Его необходимо сберечь, но я не могу остаться с тобой. Потому прошу: иди на север.

– Куда?

– Наверняка не скажу… Сейчас ничего нельзя сказать наверняка.

– Ты вернешься?

Поколебавшись, Драконус помотал головой.

– Нет, не думаю, что нам суждено встретиться. И это меня глубоко печалит.

– Ты уходишь, чтобы умереть?

– Не плачь по мне, друг. Я не знаю, что меня ждет. – Он подошел ближе. – Я оставил тебе еды и воды на неделю пути, а дальше… – Он повел плечами и протянул Ублале руку. – Прощай.

Ублала не стал пожимать руку Драконусу, а вместо этого крепко обнял бога.

Через мгновение тот высвободился.

– Друг, я иду на это ради тебя. Даже если магии суждено погибнуть, она все же останется в смертных душах. По крайней мере, мне хочется в это верить.

– Убей его, Ублала! – прошипела Ралата. – Убей его, ты же можешь! Сверни ему шею! Отними у него меч!

Ублала поморщился и отмахнулся.

– Она всегда так. Не слушай ее, Драконус. Она не со зла. Правда. – Он утер глаза. – Прощай. Я тебя никогда больше не увижу.

В следующее мгновение он закрыл лицо руками и разрыдался.

Ралата подбежала, чтобы выхватить у него кинжал, но Ублала, не прекращая плакать, оттолкнул ее. Женщина отлетела далеко в сторону, больно приложилась о землю и застыла неподвижно.

Драконус, нахмурившись, подошел к ней, присел.

– Без сознания. Что ж, возможно, так и надо.

– Женщины всегда ревнуют мужчину к его друзьям, – проговорил Ублала, всхлипывая. – Иногда болтают про них гадости. Иногда пытаются зарезать. Иногда делают с ними секс. Иногда сбегают с ними. А иногда просто умирают от злости. Как же все это глупо.

Драконус встал и в последний раз обернулся к Ублале.

– Береги себя, Ублала Панг.

– Не умирай, Драконус.

Бог улыбнулся.

– Я постараюсь.

На глазах у Ублалы друг растворился в клубах неестественной темноты, которая постепенно обретала форму: распростертые крылья, длинная змеиная шея, огромная голова с пастью, усеянной клыками-ятаганами, горящие желтым глаза.

Дракон взмыл ввысь и улетел прочь. Широкие крылья шипели, как вода, вылитая на раскаленные камни.

Всхлипнув, великан-теблор подхватил мешок с едой и тяжелые бурдюки, затем, кряхтя от натуги, взвалил на себя доспехи и оружие.

Свободной рукой взяв Ралату за лодыжку, он двинулся в путь.

Если вдуматься, то жена ничем не лучше ребенка.

Брат Усерд прибыл задолго до своей свиты; его шаги гулом отдавались под сводами тронного зала. Повсюду были кровавые разводы: на мраморной плитке, на колоннах по обе стороны, на стенах за колоннами и даже на троне, где восседала сестра Преподобная.