Увечный бог

  Но... почему? Почему они идут? Они не глупее меня. Знают: мой титул ничего не стоит. Это иллюзия. Нет, хуже - это обман. Благородство нельзя надеть, как треклятую драгоценную мантию. Его нельзя купить. Нельзя даже родиться благородным. Та "знать", о которой мы привыкли говорить - лишь насмешка над смыслом слова.

  Я никоим образом не "благородный".

  Почему же они идут следом?

  Боги, почему я должен вести? К этому?"

  Брюс Беддикт вытащил меч, но во рту был вкус пепла. Так много обманов столпилось, заполняя этот миг и все последующие. "Ну, встряхнись, Брюс. Пришла пора... обрести имя".

  Развернув коня, он нашел ближайший проход между фалангами и поскакал на врага.

  ***   

  Главный Лекарь Синдекан все еще стоял на коленях подле Кругхевы, уставившись на бледное, мертвое лицо. На площадке за его спиной собрались офицеры и ветераны, со всех сторон неслись яростные аргументы и возражения. Ужас, шок, смущение - Напасть готова разделиться.

  Синдекан был самым старшим. Ветераном многих компаний, солдатом долгой и безнадежной битвы, состоящей в штопании ран, вдувании жизни в легкие умирающих. И вот он снова может лишь склоняться, молча глядя на жертву очередной неудачи.

  "Она пришла к нам. Смелая, смелая женщина. Мы все знали: гордость - главный ее враг. Но мы увидели ее среди нас. О, как это должно было ранить ее гордость. Однако она все же победила сильнейший из пороков.

  Что может быть более героическим?"

  Когда он, наконец, выпрямился (хотя... едва ли тридцать ударов сердца протекло после падения Кругхевы), все голоса затихли. Он был ветераном. К нему они готовы обратиться, отчаянно желая найти руководителя. "Ох, какие вы дураки. Что делать? Что делать сейчас?"

  Он откашлялся. - Я не знаю, что тут случилось. Не знаю, убил Надежный Щит девушку или бога. Как не знаю причин его поступка. Всё это выше нашего понимания.

  Какой-то юный солдат крикнул: - Брат Синдекан! Мы будем сражаться сегодня?

  Об этом он размышлял с момента падения Кругхевы. Лекарь поглядел на изрубленный труп Танакалиана и подумал: "Мы заслуживали лишь тебя". - Братья, сестры, сегодня... да, мы будем сражаться!

  Ему ответило молчание.

  Как он и ожидал. Они не пойдут за ним слепо - больше нет. "Не после такого".

  - Братья, сестры - случилось убийство в наших рядах! Мы стали свидетелями! И, видя, мы стали участниками. Нужно очищение. Сегодня мы будем сражаться за возвращение чести!

  "Но кто же, о проклятие, наш враг?"

  Тут старый воин оказался в затруднении. "Помогите Волки, не знаю. И не мне решать. Я ветеран? Да, но поистине мудрые ветераны бросают войну и убийства. Нет, я просто самый большой дурак среди вас. Ох, чудно! Время вернуться к нелепым суевериям. Не этого ли ищут старые солдаты, когда ничего иного не осталось?" - Братья, сестры! Нужно искать знамения! Нужно смотреть на мир... здесь и сейчас! Мы должны...

  И тут глаза его расширились.

  Головы поворачиваются. Глаза смотрят на...

  Принца Летера, что появился на вершине насыпи передней части форта. Он гарцует на узком, рваном краю - как лошадь смогла там удержаться, загадка. Затем животное попятилось, молотя копытами воздух, а принц сверкнул на всех глазами. В тот же миг по долине пронесся грохот столкнувшихся армий.

  "Боги меня возьмите! Кажется, я намочил штаны".

  ***   

  Абрасталь села на боевого коня - зверь, казалось, дрожит, но лишь от предвкушения. "Ублюдок это любит - вонь крови, вопли... Он этого хочет. Боги, война - лихорадка!" Она глянула на Спакса и массу воинов. - Придержи их, Боевой Вождь! Погоди!

  Баргаст сверкнул глазами: - Долго ли? Твои проклятые солдаты умирают впереди - дай нам хотя бы взять один из фортов. Онагры вас окровавили!

  Она сама знала, она видела, какое ужасающее опустошение вызвали удачно расставленные орудия. Легион все еще пытается преодолеть первую линию окопов. - Я сказала ждать, Спакс! Вы и Тартеналы понадобитесь, когда нас найдет Ассейл...