Увечный бог

  - Капитан, - сказал Дерриг, - если враг сломит нас, то отправится по Дороге Галлана. Без помех. Они достигнут врат в наш мир и разрушат все цивилизации людей, пока не останется лишь пепел. А потом они сразят самих богов. Ваших богов.

  - Если они так страшны, как можно надеяться удержать их здесь?

  Йедан кивнул в сторону Светопада: - Потому что, капитан, есть лишь один путь. Эта полоска пляжа. Тысяча шагов в ширину. Лишь здесь стена покрыта шрамами и тонка от прошлых ран. Лишь здесь они могут надеяться пробить барьер. Мы засов на двери, капитан. И мы спасем ваш мир.

  - И как долго, по-вашему, мы должны их сдерживать?

   Он поскрипел зубами и ответил: - Столько, сколько понадобится.

  Капитан потерла шею, покосилась на Йедана. И отвела взгляд. - Но как вам удается, господин?

  - Что?

  - Стоять здесь, так близко, смотреть на них. Видите лица? Чувствуете их злобу? Понимаете, что они хотят с вами сделать?

  - Разумеется.

  - И все же стоите.

  - Это помогает вспомнить, капитан.

  - О чем?

  - Об их предназначении.

  Она зашипела сквозь зубы. - От вас у меня мурашки сделались.

  - Я спрашивал о достойной причине.

  - Да, спасти мир. Может сработать.

  Он сверкнул глазами: - Может?

  - Ну, вы можете думать, что ради спасения мира надо сделать всё возможное и невозможное. Так?

  - А разве нет?

  - Люди таковы, каковы... вы понимаете.

  - Вам не хватает веры, капитан.

  - Мне не хватает доказательств, господин. Я ничего такого не видела за долгие годы. Как вы думаете, что делает человека преступником?

  - Глупость и жадность.

  - А кроме? Я вам скажу. Вы оглядываетесь вокруг, очень осторожно. Видите, что на деле происходит, кто всё время выигрывает. И решаете, что отчаяние на вкус не лучше дерьма. Решаете, что сделаете что угодно ради того, чтобы проползти и ухватить сколько получится. Для себя лично. И обвиняете друзей и сородичей в постигших их бедах - даже если причиной бед стали вы сами. Причинять вред человеческим существам - значит ненавидеть человечество. Но скорее вы боитесь ответной ненависти. Вор твердит, что лишь исправляет сломанные весы. Вот почему нам удается спать спокойно.

  - Отличная речь, капитан.

  - Я старалась покороче.

  - Значит, у вас поистине нет веры.

  - Я верю в то, что худшие черты человечества найти нетрудно - они вокруг, они воняют хуже дырявого мочевого пузыря. День за днем. Мы привыкаем к вони. Есть и лучшие... да, но я не стану ставить последний столбик монет. Не тот расклад. - Она помолчала. - Если подумать, есть одна вещь, на которую они могут купиться.

  - А именно?

  - Опустошите дворцовую сокровищницу и заройте по пляжу. Напоказ. Можно даже объявить что-то типа: "Это Злато Меча. Разделим среди выживших. В конце дня".

  - Но будут ли они драться за солдата, что стоит рядом? Сомневаюсь.

  - Гмм, хороший вопрос. Тогда объявите определенную долю, а не востребованное убитыми вернется в сокровищницу.

  - Что же, капитан, можете просить Королеву Тьмы.

  - О, я придумала лучше. Сестра моя, Краткость, стала казначеем.

  - Циничная вы женщина, капитан Сласть.

  - Если причина "спасение мира" не работает, остается лишь это. Сделайте знаменем обогащение - и они скорее сожрут своих детей, чем сделают шаг назад.

  - Но за какую из двух причин охотнее отдали бы жизнь вы, капитан?

  - Ни за какую, господин.

  Его брови поднялись.

  Она снова сплюнула. - Прежде я была воровкой. Полной ненависти, вызывающей ненависть. Но потом я шла сразу за вашей сестрой и видела, как она отдает кровь ради всех нас. А потом вы, тоже, хотя по-иному. Стояли в арьергарде, спасали наши спины. Так что теперь,- она скорчила гримасу Светопаду, - ну, я встану здесь и буду сражаться, пока не кончится сражение или пока не кончусь я.

  Теперь Йедан смотрел на нее с уважением. - И почему бы, Сласть - островитянка?

  - Потому что это правильно, Йедан Дерриг.

  ***  

  "Правота". Слово это застряло в глотке Яни Товис, словно кусок стекла. Она могла ощутить вкус крови, и всё, что проходило в желудок, так и каменело там. Кулак, булыжник.

  Берег взывал к ней, тянулся когтистыми лапами. Желал утолить нужду, разделить с ней. "Стой со мной, королева. Как делала раньше, как сделаешь снова. Ты из Трясов, а Трясы от Берега, и я вкушал кровь вашу всегда.

  Королева, я жажду. Против этого врага Правота встанет на Берегу, и вы продержитесь, не сдавая ни шага".

  Но было предательство, давным-давно. Как могут Лиосан забыть? Как могут простить? Суждение, грубое, усеянное шипами корневище возмездия. Такое способно сломить целый народ, выцеженная из тел кровь вздымается все выше, закрывает почву. Зловещая ловушка, возносящая к справедливому небу.

  Доводы разума не достигают столь высоко, и безумие небес правит невозбранно.