Уведу тебя за собой

— Так бухтит мило, — Макеев комментирует звуки, издаваемые ворчуном. — Зевс, обидно, да?

— Безобразие!

— Ну разве можно такого обижать?

— Ох, Зевс… Все занятия с кинологом коту под хвост… Никакого больше тебе кресла. Спать будешь на полу! — объявляю наказание.

Кир стебётся надо мной:

— Где это видано? Срочно извинись и выдай ребёнку вкусняшек. Или собачью опеку вызвать?

— Говори, говорун… Получишь ты у меня на орехи! — стреляю взглядом в пах Макеева. — Или по орехам.

— Ух, садюга какая! — мотает он головой и, присев на корточки, ободряюще похлопывает собаку по грудине. — Не переживай, Зевс, сейчас мама одумается, зацелует тебя и снова ты будешь «сладким зайчиком». Женское сердце отходчиво.

— Сейчас! — рявкаю я в сердцах.

Сверкая улыбкой, Макеев поднимается и вдруг кладёт горячие ладони мне на плечи.

— Не ревнуй, — наклоняясь шепчет, утыкаясь в шею. — Не ругай его. Пацану мужского общения не хватает… Иди ко мне, не сопротивляйся, не провоцируй его. Покажи Зевсу, что тебя могут не обидеть, а наоборот, могут любить…

Что?!

Я, конечно, нисколечко не сомневаюсь, даже уверена, что меня «могут любить». Но это прозвучало из уст Макеева… Оговорился? К слову пришлось?

«Любить…» «Любить…» Эхом в голове.

Кир плавно притягивает к себе крепче. Так, что у меня перехватывает дыхание.

Двести двадцать ударов сердца. Глаза от шока нараспах. Одна рука жёстко сжимает талию. Вторая скользит выше, на затылок. Его шумное свистящее дыхание на моих губах.

— Ах-м-м, — гасит стон поцелуем.

Зажмуриваюсь. И… Поднимаюсь навстречу, оплетая руками шею. Зарываюсь пальцами в его волосы.

Да-да. Умом понимаю. Просто так сказал. Но… Что уж там, кому душу продать? За ещё одно его слово «люблю»?

Теряю равновесие. Он крепко держит. Я…Расслабляюсь. Доверяюсь.

Как безумцы, мы сливаемся, впиваясь друг в друга. С жадностью сцепляемся лижущими языками. Целуемся…

Словно сто лет не виделись, жмёмся нос к носу. Дышим друг другом.

Озираюсь вокруг, ни кота, ни собаки рядом нет.

— Хм…

Прижимаюсь к его груди и довольно вздыхаю.

— Просто они, парни воспитанные, очень интеллигентные. — Кир выдыхает с улыбкой. — С тебя кофе… А я, пожалуй, пока осмотрюсь.

Расстёгивает куртку, снимает… Как ему идёт белая футболка… М-м-м…

— Ты забыл спросить, не против ли я?

— Ну, ты же не против. Хах! — покидает кухню с лукавой усмешкой. — Зевс, ко мне, мальчик. Покажи своё кресло. Где ты спишь?

Тот и рад стараться, с важным видом провожает Макеева в гостиную. Был бы хвост завилял бы. А так… За не имением хвоста, подкручивает от радости своей доберманской задницей.

— О! Багира! Ты не говорила, что была балериной.

Ну привет, добрался до школьных фотографий в рамочках.

— Ой-ой-ой, за сколько ты добилась такой растяжки? Мне нравится. Прям обалденно, когда девчонка способна на такое… Глаз не оторвать от красоты. Покажешь шпагат?

— Ага… Бегу, родненький… Лечу. Лови!

Поверил ведь! Выглядывает из гостиной в коридор.

— На… Держи свой кофе. — протягиваю перед собой маленький поднос.

— Спасибо. Чё, шпагата не будет?

— Обойдёшься!

Шарф мой не снимает. Так и ходит. Плюс ещё блюдце с чашечкой в руках.

— Фух, я и дышать перестала… — комично всплескиваю руками. — Аристократ, чистокровный. Красавец, какого я ещё не видела. Фантастически хорош. Особенно оттопыренный мизинец.

Макеев под лесть подёргивает бровями.

— У тебя реально окна выходят на кладбище. Я думал, ты пошутила. Не боишься?

— Кого?

— Мёртвых.

— Они же уже мёртвые. Чего они мне сделают? Я им не мешаю. Они мне тоже… Другое дело живые — вот эти реально могут обидеть! Даже мои ведьмовские способности не всегда могут защитить.

— Оу-у, тогда тебе даже удобно. На шабаш не далеко идти, да?

— Это просто возмутительно! Что значит, идти? А метла мне, бля, на что?!

— Некрасиво материться…

— А когда это я матюгнулась?

— Только что.

— Ты щас серьёзно? Не было такого. У меня очень культурная речь. С лёгким матовым налётом. И вообще, что за жизнь, если я в собственном доме не могу материться?

— Хулиганка… — театрально закатывает глаза.

Вроде и разговор ни о чём. Но… Кажется, мы по-особенному близки сейчас. Странное и приятное ощущение. Вот бы этот момент подольше не заканчивался… Пожалуйста! Боже…

Первый раз вижу настолько мужчинского мужчину. Ещё один виртуальный плюсик Макееву. Зевса все боятся. Хотя, по правде сказать, мой защитник не укусил за всю свою жизнь ни одного человека. Все драки ― случайные собачьи баталии.

И то, что Зевс сегодня «сломался», тоже можно понять… Я много раз наблюдала, когда Кирилл входит в помещение, воздух становится вязким. Абсолютно невозможно всей грудью вздохнуть. Любая пошла бы за ним, если бы он поманил пальцем. Не спрашивая, куда? Зачем? И в общении, и в дружбе Макеев такой же. Вот и Зевсу всё равно, куда его Кир зовёт, главное, чтоб с ним… Никогда я такого мужчину не встречала. В моей судьбе он такой один…