Уверен? (СИ)

Поднять хотя бы немного голову не было решимости. Страх встретиться с недовольным взглядом человека, которого обманывает тот, кто когда-то клялся ему в верности, сковал тело. Мышцы парализовало и, похоже, они ещё нескоро придут в норму. Девушка начала ловить себя на мысли, что лучше страдать от чёртовой бессонницы, чем объяснять Мустангу, почему она столько времени молчала.

Поступала как последняя идиотка.

— И почему вы раньше об этом не сообщили? — мужчина нахмурился.

Слов не было. Просто не было. Рассказать, почему она так поступила, не могла. Просто Хоукай, наверное, привыкла решать свои проблемы сама, не прибегая к помощи других. Так было во всеми проклинаемом Ишваре, и в родном городе, и в последнее время в Централе. Напрягать Жана, Фармана, Каина или кого-то ещё, совершенно не хотелось. Они же тоже очень много работают.

Зачем им чужие проблемы?

— Не придала этому значения, — слишком тихо ответила девушка.

Нет, она не врала. Её слова чистая правда. В начале Лиза действительно не связывала свою бессонницу и нападение того человека в подворотне. Осознание всего пришло только вчера. Поэтому говорить эту жалкую фразу было намного проще. Ей не приходилось юлить, выкручиваться и придумывать. И она очень надеялась, что правда поможет отделаться небольшими жертвами.

— Такого непрофессионализма я от вас не ожидал, — слишком холодно ответил Мустанг.

Душа ушла в пятки.

Девушка была готова на всё, чтобы исчезнуть. Находиться в этом месте, в котором Рой слишком пристально на неё смотрел, было неуютно. Она была готова поклясться, что начальник в мыслях её отчитывал, а высказать всё не мог из-за того, что в кабинете находились другие люди. В любой другой ситуации полковник не стал бы сдерживаться и рассказал, что думал, при этом не сдерживая эмоций.

Хоукай начала понемногу бояться того момента, когда она окажется с Огненным наедине без посторонних глаз. Если сейчас достаточно правильный и обоснованный гнев мужчины сдерживали Брэда и Фарман, то тогда он уж точно ни за что не станет молчать. В таком случае он непременно начнёт обвинять её в том, в чём виноватой быть совершенно не хотелось.

Слышать от дорогого человека, что она буквально предала его и разорвала ту связь, которая существовала долгие годы, желания не было. Её пугало, что всё могло закончиться в один момент. Не для того она прошла столько раз через Ад на земле, чтобы потерять того, кому она ещё в подростковом возрасте отдала свою душу и позволила решать свою судьбу.

Тон, с которым произнес те слова Мустанг, только сильнее пугал. Она слышала его только по отношению к Кимбли, Вагнеру, Брэдли, но никак не к себе самой. И Лиза искренне надеялась, что подобное никогда и ни за что не произойдёт. Но этот день, будь он проклят, изменил всё, причём, не в лучшую сторону.

Та фраза была равносильна: «Как ты могла меня предать?».

***

Странная какафония, состоящая из гула машин и шума людских голосов, до этого царившая на улиц, стихла где-то час назад. В пустынном Централе можно было встретить только редких прохожих или бродячих животных, а Анкэль всего минут пять назад вернулся домой и стянул со своих стоп старые кожанные туфли, в которых ноги слишком потели ноги.

Тишина, царившая в квартире, успокаивала. Тут не было тех раздражителей, которые не позволяли нормально вздохнуть. В небольшом помещении он чувствовал себя намного комфортнее и спокойней, чем за его стенами. Только здесь можно быть полностью уверенным в том, что его не арестуют в любой момент и эксперименты не прекратятся.

Мужчина был убеждён, что армия уже заинтересовалась им. Надеяться на то, что подопытные кролики будут молчать, глупо. Кто-нибудь обязательно должен был пожаловаться на совершённое на него нападение. А за те два с половиной месяца, которые длятся исследования, подобных людей собралось достаточное количество, и правоохранительные органы скорее всего уже начали со всем разбираться.

Кёниг, конечно, старался не оставлять улик, но всё равно нужно было оставаться начеку. Служащие сейчас наверняка на взводе после недавнего государственного переворота и готовы сорваться в любой момент. Дай им только возможность, и они непременно спустят всю злость с неудовлетворённостью, которые копились достаточно долго.

И кто знает, что именно станет тем самым спусковым крючком?

Зная, на какие действия способны некоторые личности, он не мог допустить и малейшей ошибки. Сразу вспоминался Зольф, на которого предыдущая власть спустила всех собак после окончания Ишварской зачистки. Его сделали виноватым практически во всех смертных грехах, хотя не только Багровый получал наслаждение от убийств людей с красными глазами.

Никто не мог с точностью сказать, кого сделают следующим козлом отпущения.

Алхимик искренне боялся того, что могло произойти. От возможного окончания его дела в груди всё сжималось, в лёгкие поступало меньше кислорода, а голова от спазма сосудов начинала болеть. Кровь начинала стучать в висах; эхо этого заставляло неприятно морщиться и тихо шипеть, при этом оскаливая зубы.