Увидеть Мензоберранзан и умереть

Режина молчала, склонив голову, потом медленно проговорила:

— Значит, тебя ведет поиск этого Зуффа. Из-за него ты попала в Шед, а потом сюда, в обитель святого Асклепия. И также как из Шеда, этот неведомый Зуфф, уведет тебя от нас.

Ника ничего не ответила. Ей не хотелось врать.

— Я знала об этом. В тебе горит огонь решимости и ты добьешься своего.

— Насчет огня, ты пожалуй, хватила лишку. Сейчас от меня не зажечь даже лучинки, — засомневалась Ника.

— Ты устала, — чуть кивнула Режина. — Монастырь лишь передышка на твоем пути.

— Мне будет жаль покинуть его и тебя.

— Не жалей. Как только ты уйдешь из обители, я покину сей мир.

Ника смотрела на нее, испугавшись своей догадки.

— Подожди… Ты, что больна, Режина? Но тебе стоит только сказать…

— Не стоит. Ни сестра Терезия, ни самая искусная целительница на всем свете не поможет мне.

— Но, почему?

— Прежде выслушай меня и если после этого, ты скажешь, чтобы я лечилась — я сделаю это, ибо искушение мое велико, — ее тихая насмешка угасла и она, хоть и слабым голосом, но ровно, продолжала: — Ведьмы не знают физических недугов, которым так подвержены люди, но и для них существует один опасный недуг, всегда приводящий к смерти — это потеря жизненной силы. Если ведьма не сможет пополнять ее — она умирает. Этой столь необходимой для нее силой, она подпитывается от людей: от их страхов, темных лживых мыслей, жестокости и злосердечия. Бескорыстие, светлая радость, любовь, верность, наоборот — губит ее.

— О, Режина! — прижав ладони ко рту, прошептала Ника, поняв на что обрекла она себя саму.

— Так вот, — продолжала та, не обратив внимание на сочувственный порыв Ники, — самое сильное человеческое чувство — страх, он больше всего питает ведьму и не только ее. Страх — это то незыблемое, на чем покоится зло. Это первичный закон его бытия и потому зло, так отвратительно и агрессивно. Навести на человека такой ужас, чтобы он потерял голову, позабыв от него все на свете, а самое главное то, что защищает его: веру, волю, разум. И если человек, в своем страхе, не утрачивает хоть одного из этих качеств, он быстро обретает способность к сопротивлению. В этом случае страх отступает и зло бывает побеждено. Это, тоже, непреложный закон жизни, как для зла, так и для добра. Страх позволяет злу существовать в этом мире. Теперь тебе понятно, почему я умираю. Да, сестры побаиваются меня, а раньше боялись еще сильнее, но я ни разу не воспользовалась их страхом, так же, как не использовала тот ужас, который заставила испытать тебя. И, вот что я скажу тебе: даже если бы я, не смогла побороть искушения и, все таки, решила поддержать себя твоим ужасом, мне бы это не удалось. Потому что, ты быстро пришла в себя и я почувствовала, как нарастает и крепнет твое сопротивление. Что ты, скажешь на это, теперь?

— Что ты обретешь спасение, Режина. Я буду молиться за тебя.

— О-о! — простонала ведьма. — Не давай мне пустых, несбыточных надежд. Ты ведь сказала так, пожалев меня?

— Я сказала так, потому что, если бы убитый тобой священник, не молил бы о тебе Вседержителя, ты бы и дня не выдержала в обители.

— Ты права, — подумав, прошептала Режина. — В первые дни моего пребывания здесь, мне бывало так худо, что я думала, что не переживу и часа такой муки.

— А, ведь ты еще тратишь, оставшиеся у тебя силы на то, что бы защищать монастырь. Скажи, что я могу сделать для тебя?

— Позволить мне помочь тебе, Ника, — подавшись к ней, шепнула ведьма. — И я прошу об этом не потому, что после каждого подобного поступка, дорогой мне образ становится ярче и отчетливее в моих снах, а потому что хочу сделать это для себя, для себя самой.

— Я не представляю, как ты поможешь мне отыскать Зуффа. Разве, что сядешь рядом со мной и начнешь просматривать оставшиеся книги, а их еще, вон, больше половины.

— У меня есть силы совершить колдовской обряд.

— Ты с ума сошла?! Здесь это запрещено! — перепугалась Ника.

— Не кричи… хочешь, чтобы весь монастырь узнал о нашем замысле? Есть здесь одно место, где я могу сделать это. Я вызову демона, который даст нам необходимую подсказку: где искать мудреца Зуффа. Или скажет, что твои поиски напрасны и Зуффа, вообще, не существовало на этом свете.

— И где ты собираешься проводить… колдовской обряд?

— На кладбище…

— Нас же заметят, — покачала головой Ника, отвергая предложение своей странной подруги. — Я не могу. Это может убить тебя. Ты едва языком ворочаешь, какой еще колдовской ритуал? У тебя и так мало сил.

— Позволь мне помочь тебе, — прошелестело в ответ.

Ника упрямо молчала. Режина заговорила вновь:

— Смотри, как удачно все складывается для нас обоих: ты можешь, если не разгадать, то приблизиться к решению, своей загадки. А, я смогу быстрее увидеться с дорогой мне душой. Ночь темна и безлунна. Наступает ночной час, который высвобождает потусторонние силы, когда приходят дикие мысли и страшные желания. В этот час, Вседержитель погружает человека в сон, желая оградить его от всего этого.

— И в этот час, ты искушаешь меня, подбивая обмануть доверие настоятельницы, — хмыкнула Ника, уже колеблясь.