Увидеть Мензоберранзан и умереть

Водя пальцем по гладкому камню подлокотника, Ника с горечью думала, что вот кто-то ломает голову над тем, как избежать смерти, которая ждет его не сегодня-завтра, а кого-то в это время настолько волнует повторение стриптиза, что ради этого он уступил свою славу первого оружейника.

— У меня нет настроения.

— Я подниму его вам, моя госпожа.

— Я устала и не расположена сегодня к пыткам.

— Но ведь ты любишь пытать именно тогда когда устаешь и не в духе, — не отступал он и мягко напомнил. — Завтра ты предстанешь перед Ллос… Да и что скажут Матери Первых Домов, узнав, что ты отказываешься от своего предназначения.

«Батюшки светы! — уставилась на него пораженная Ника — Он же меня еще и шантажирует, выпрашивая пытки!»

Ну, хватит! Ника хлопнула ладонью по подлокотнику. Все что-то знают, вечно на что-то намекают.

— Вы сами не понимаете, на что напрашиваетесь, — Ника едва сдерживала нараставшее раздражение. — Если честно у меня руки чешутся, что бы прибить вас, но я боюсь переусердствовать. Во-первых, понимая вашу значимость оружейника для Дома де Наль. И, во-вторых, я видела, что вы намеренно проиграли поединок, хотя для вас не составляло труда отстоять свое звание первого оружейника. Поэтому я лишаю вас пытки, но с удовольствием применю ее к одному из ваших воинов. Желательно, что бы он оказался выносливым, потому что я намерена развлекаться всю ночь.

— Ты не сделаешь этого! — вскочил на ноги с перекошенным лицом Дорган.

— Правда? — Ника насмешливо глядела на него.

Он бесился. Никакие пытки не могли причинить ему такую боль, которую он испытывал сейчас.

— Твои воины призваны отстаивать Дом де Наль, и ты знаешь, что уже никто не смеет нападать на нас. Я дорожу каждым своим солдатом, зная, что в любой миг он готов погибнуть за тебя. Не заставляй же меня…

— Ты мне перечишь? — изумилась Ника. Хотя какой покорности можно было ожидать от него?

— Я отказываюсь жертвовать тебе в забаву своего солдата, — сжав побелевшие губы, решительно произнес он. — Но, я должен сказать тебе нечто важное, предназначенное только для тебя, — и он подошел к ней вплотную.

Вифелла напряглась, подавшись было к нему, но сдержалась, поскольку Ника не подавала ей никакого знака.

— Говори.

Он молча положил ей ладонь на грудь, легонько сжав ее. Кровь бросилась Нике в голову.

— Руку убрал, — с тихой угрозой потребовала она.

— Ты должна лечь со мной и принять меня… — начал он, но договорить так и не успел.

В покой вихрем ворвалась Тирелла. Размахивая плетью из живых, шипящих змей, она принялась неистово охаживать ею Доргана. Змеи извивались, шипели, плюясь зеленым вязким ядом. Дорган рухнул к ее ногам, корчась в конвульсиях. Очутившаяся рядом с Никой Вифелла оттащила ее подальше от разъяренной Тиреллы. Дорган скорчился у ног старшей сестры, свернувшись калачиком, прижав ладони к лицу. Он лишь молча вздрагивал, не издавая ни звука.

— Угомонись! — рявкнула Ника, вошедшей в раж Тирелле. Смотреть на истязание было невыносимо.

— Прошу простить меня, моя госпожа, — тяжело переводя дух, поклонилась ей та, убирая плеть, — что мы не доглядели за этой похотливой тварью…

— Он умрет? — спросила Ника с сомнением глядя на неподвижное тело дроу.

Тирелла подала знак страже, стоящей позади, с интересом, наблюдая за происходящим от дверей. Когда безвольное тело Доргана поволокли к выходу, Тирелла повернулась к Нике:

— За него не бойся. Тебе ли не знать как быстро он приходит в себя после пыток. Он оклемается с помощью своей магии.

И она вышла, помахивая жуткой плетью. Змеи никак не могли успокоится, свиваясь клубком и кусая друг дружку.

— Поди и приведи мне кого нибудь из солдат, — повернувшись к Вифелле устало потребовала Ника и, когда та вышла, позвала:

Клопси, найди мне какое нибудь снотворное.

— Но я думал мы… — показался из-за шелковых складок одеяла Клопси.

— Просто найди мне снотворное, — попросила Ника, подходя к столу и наполняя кубок вином. У нее уже не было сил, что-то кому-то объяснять.

Клопси молча посеменил к туалетному столику и, ловко вскарабкавшись на него, выволок на середину шкатулку из черного лакированного дерева.

— Скажи, какая у нее жуткая плеточка, — поежилась Ника. — Он точно не умрет?

— Конечно, все семь змей пустили яд в него, и Доргану нужно поторопиться вывести его из своей крови, пока не наступила смерть. Ему придется повозиться. Просто удивительно, как вы сумели сломить такого строптивца, как он, — качал головой Клопси, возясь с серебряным замочком. — Я слышал как слуги говорили, что Матери первых Домов после вчерашней ночи, даже несмотря на проигранный нашим оружейником поединок, стали куда как осмотрительны и уже не поддадутся на уговоры Одран объединиться против вас. Теперь ни один Дом не примкнет к ней. Вы, Фиселла де Наль, показали свою силу. Но как, как вам это удалось? Ведь вы даже не владеете магией.