Увидеть небо

- Давайте с вами потом об этом поговорим, - не стал спорить я. - Я попробую все четко и ясно обосновать. Не будьте столь категоричны тем более, вы сами недавно сказали, что вы не коммерсант, а - мент. Кстати, как продвигается расследование?

- Продвигается, - туманно ответил Спарыкин. - На всякий случай взяли Клима с бригадой. Сидят смирно, но никто не колется.

- Мне кажется, что эти триста миллионов вполне могут послужить поводом для убийства, - предположил я. - Человек взял деньги, отдать не смог, а, может быть, изначально не собирался и завалил Игорька, зная, что тот никому не сказал о деньгах.

- Я уже подумал об этом. Триста миллионов - очень хороший повод для убийства. Мы возьмем в разработку эту версию.

- У меня для вас есть еще одна, - сказал я.

- Валяй.

Из подъезда вышла бабушка с палочкой в шали, синем пальто и прорезиненных валенках. Она села на скамейку в метре от нас и нам пришлось выйти из-под козырька, ближе к березе, с которой на нас стали падать мелкие капельки влаги непонятного происхождения.

- Вы знали, что у Игоря была любовница? - осведомился я.

Спарыкин сделал удивленное лицо. За все время нашего знакомства я успел заметить, что его мимика чрезвычайно скупа. Он был или сердит, или непроницаем, сейчас впервые в выражении его лица появились какие-то человеческие оттенки. По всей видимости, он действительно удивился, причем настолько, что не смог совладать со своими эмоциями.

- Ты серьезно? - спросил он.

- Вполне, - я не понимал, что тут удивительного, вон у Сереги, например, их - сотни.

- Кто она?

- Я не знаю. Она позвонила Игорю на сотовый, назвалась Иволгой, я даже с ней встречался. Ей хотелось поговорить о его смерти поподробнее.

- Ну и при чем здесь ...?

- Она обмолвилась, что ее муж - большая шишка, то ли чиновник, то ли бандюган, и она подозревает, что он заказал Игоря, после того, как узнал об их связи. Правда, потом добавила, что это - маловероятно.

- Вероятно это или нет, мы решим сами. Где она живет?

- Я не знаю.

- Ты ведь ее отвез.

- Она ушла сама.

Полковник подозрительно посмотрел на меня.

- С какого номера она тебе звонила?

- Откуда мне знать?

- У тебя же на трубке есть определитель.

- Я не запомнил.

- Когда она тебе звонила?

- В пятницу утром два раза с небольшим перерывом, первый раз бросила трубку, решив, что неправильно набрала номер, и потом еще в обед.

- Как она выглядит?

- Да я больно-то не приглядывался. От двадцати пяти до тридцати, симпатичная, стройная, богато одетая, загорелая. Только что приехала с отдыха, по-видимому, из-за границы.

- Будем пробивать, - сказал полковник.

Мы надолго замолчали. Полковник достал еще одну сигарету.

- Честно говоря, ты меня огорошил, - миролюбиво сказал он. - Очень много неожиданной информации, есть над чем поразмыслить. Давай, пока.

- Алексей Лукьянович, - я чуть было не забыл о своих проблемах. - У меня есть к вам личные дела.

- Выкладывай, - нехотя сказал он.

Я рассказал ему о том, как нас кинули с остановочным павильоном, о стрелке и о том, как Серега набил морду Симохе. Эпизод с дракой Спарыкин попросил повторить еще раз, во всех подробностях. Он доставил ему видимое удовольствие.

- Молодец, - похвалил он Сергея. - Так их и надо, козлов, мордой об асфальт. Не хрен их бояться.

- Так-то оно так, - возразил я. - Только Серега сейчас в больнице. Симохины дружки скинули его с моста, я боюсь, как бы они не сожгли наши точки.

- Что ты говоришь! Это на Симоху не похоже. Я ему сейчас позвоню.

- Вот так запросто?

- Легко. Ваш Симоха у меня вот где, - он поднес к моему носу увесистый кулак. - Он - никто, мелкая шестерка. Можешь считать, что с сегодняшнего дня я - ваша крыша.

- Раз вы наша крыша, то вам и карты в руки. Симоха не смог, так может быть, вы отобьете павильон у братьев Пивоваровых? Они ведь самые настоящие аферисты.

- Это вы - самые настоящие идиоты. А там люди работают, и кто у них за спиной неизвестно, - он подошел к урне и выбросил окурок. - Ты завтра утром принеси мне копии договоров и напечатай на бумаге по пунктам всю ситуацию. Кто такие, где сидят, на чем ездят, все что вспомнишь. Попробуем что-нибудь сделать.

- Мы весь разговор записали на диктофон. Кассету тоже принесу, только не утром. Есть дела по фирме.

- Тогда в час, около УБОПа, позвонишь, я выйду. А кто вас надоумил сделать запись?

- Сами.

- Молодцы.

Он секунду сомневался, потом все-таки пожал мне руку и ушел к машине, темно-синей тонированной "Премьере".

Наш разговор произвел на меня странное впечатление. Я стал относится к Спарыкину иначе. Не то чтобы он стал мне нравиться, нет. Он мне до сих пор не нравился, однозначно и без всяких сомнений, но уже не так категорически, как раньше. Что-то в нем появилось живое, какие-то оттенки, которые я принимал и понимал. Я думал о том, что он бросил семью, и не знал как к этому отнестись. Вроде бы ничего хорошего. Совсем не умно. Ведь можно же, как Серега.... А этот, поди, ж ты, одним махом все, что нажил, коту под хвост. Вот теперь квартиру покупать собрался.