Увидеть Новый год

Луана же собственный новый внешний вид очень порадовал, заставил вновь важно приосаниться. Видимо, в нём всё это время теплился страх, что он навсегда останется белым, бесцветным. Однако сейчас он мог убедиться в обратном, быть уверенным, что, вернувшись в тёплые воды, он вернёт себе лазурную красоту своего хвоста.

Так постепенно время нынешнего года неумолимо стремилось к своему концу.

Те самые последние минуты хороший повод подумать, вспомнить этот год. Этому поддались и присутствующие на здешнем скромном семейном празднике. В этом году… было о чём сожалеть, погрустить, подумать, улыбнуться и порадоваться. У каждого будут свои мысли, впечатления. Но несомненно, мысли каждого из них остановятся на хвостатом новогоднем чуде. Вот он, настоящий, такой чужой и странный, но удивительно спокойно вписавшийся в их семейный праздник.

— Луан, приплывай летом, будешь Витьке рыбу на удочку нанизывать, — по-доброму произнесла Любовь. Это скорее была шутка, чем приглашение. Что-то навязывать морскому созданию она не хотела, поскольку правильнее было бы, для его собственной безопасности, его прогнать и убедить вообще больше не подниматься на поверхности.

— Эт я так каждый день с мешком рыбы возвращаться буду. Перед мужиками не удобно будет: не поймут ведь.

— «Не удобно» — это в очередной раз всех родственников и друзей обзванивать, чтобы хоть кому-то твой улов сбагрить. Я тебе говорю, наш номер у половины уже в чёрном списке. А так, может, хоть отвадишься каждый день своими глупостями заниматься.

— Ну, вот не ври. Как лёд встал, я так ни разу и не порыбачил.

— Ещё б ты мне тут на лёд удумал ходить. Потонешь, что нам делать-то, а?

— Не боись, не потону. У нас теперь спасатель имеется. Опыт по спасению он себе уже наработал, — заливисто захохотал мужчина.

От упоминания своего заплыва в холодной воде, Варя засмущалась, Даня так вообще затих, надеясь, что родители сейчас не вспомнят, по вине кого он с сестрой оказался на льду. Луан поначалу заметно насторожился от таких слов, но по дальнейшей реакции человека понял, что это была только шутка. И наблюдая за мужчиной, чей смех оказался уж слишком заразительным, морской гость невольно решил повторить улыбку человека. Только беда в том, что его лицо, кроме области вокруг глаз и частично надбровных дуг, абсолютно не способно к мимике. Вместо губ у него не просто рот, а самая настоящая пасть. Так что то, что у него вышло вместо улыбки, было ещё более неестественно, чем улыбка у Шварценеггера в Терминаторе, и намного страшнее из-за бритвенно острых зубов. К счастью, по наступившему в тот же момент тяжёлому молчанию он быстро сообразил, что был слишком пугающим, и перестал скалиться. Извинившись, тритон загрустил от того, что напугал знакомых. В искренности его извинения нельзя было сомневаться: уши у него были от стыда опущены. Понимая это и вскоре сообразив, чего он вообще добивался, остальные не стали комментировать увиденное, а решили просто вежливо промолчать.

А пока старый год подошёл к концу. На экране ноутбука показались часы, отбивающие последние секунды. Каждый из близких поднял стакан, пожелал остальным всего самого хорошего, чего можно было бы пожелать. В стороне от пожеланий не остался и гость. Пусть для него календарный смысл этого праздника совсем ничего не значит, важнее было искренность всех этих пожеланий. Растерявшийся от стольких хороших слов тритон даже не сообразил сказать что-то в ответ. Впрочем, они и не требовали. Он сделал для их семьи достаточно, именно благодаря ему сегодняшний праздник состоялся, а не прошёл, возможно, в траурном безмолвии.

И под последний бой курантов раздалось цоканье стаканов.

— Луан, сейчас будет то, что я хотела тебе показать, — опустошив стакан, Варя поднялась изо стола и поспешила к другу.

«Огни в небе?» — русал, до этого изучающий и обдумывающую увиденную новую традицию людей, вспомнил об обещанном салюте и заёрзал в предвкушении.

— Да. Давай поближе к окну, отсюда должно быть всё прекрасно видно, — подозвала его девушка. — Только салют издаёт громкие хлопки. Не бойся. Здесь мы в полной безопасности, — заодно постаралась она его заранее успокоить, помня реакцию тритона на громкие звуки. И сейчас она к нему подошла, в первую очередь, чтобы успокоить, если вдруг грохот покажется ему слишком страшным.

Луан точно хотел по-юношески возмутиться, что ничего он и не боится, а просто предусмотрительно не доверяет источникам громких звуков, но не успел. Округу накрыл первый грохот, а небо загорелось от танцующих на нём разноцветных огоньков.