Увидеть ВГИК…

От Москвы веяло холодом. Иней посеребрил тугие рельсы, печальные деревья, узорчатые привокзальные заборы; на женские ресницы небрежно накинул иссиня-белые кружева, а мужские усы превратил в косматые щетки.

Девушка ощущала, как холод бесстыдными руками пробирается под ее кожаный плащ. Она зажмурилась и сделала «брр», пытаясь отогнать этого нагловатого февральского «ухажёра».

Женька закурил. Мила смотрела, как преданная собака, которую вот-вот собирается бросить на произвол судьбы бездушный хозяин, ему в глаза: полчаса – и Женька -Пират захлопнет ловушку. Женька, больно! Милкины глаза кричали, прося о помощи. Женька сжалился и дал свой номер телефона…Прощальный поцелуй – и "пиратское судно" отплыло от перрона…

Раннее московское утро оживило девушку: оно взяло ее за руку и окунуло в ритмичный танец под названием столица. Первым делом нужно добраться до ВГИКа! Мила достала из сумки записную книжку, открыла нужную страницу, и глаза наткнулись на знакомую запись: метро «Ботанический сад», улица Вильгельма Пика -3.

Миле было стыдно от того, что она забыла, как пользоваться метро. Ей казалось, что тысячи ироничных глаз уставились на нее, в них явно читалось: «Провинциалка!»

Мила собралась с духом и смело шагнула в подземку: бегущие куда-то люди, с равнодушными глазами и восковыми лицами, толкали девушку с разных сторон, будто она была фонарным столбом.

Вспомнив наказ Пирата об уверенном быстром шаге, Мила влилась в толпу. Она купила карточку, вставила ее в специальное отверстие и, не дождавшись выхода карточки, решительно атаковала мускулистый турникет. Получилась смешная сцена: турникет поймал ее, словно воровку, совершившую кражу у всех на глазах.

А потом резвый эскалатор спускал ее вниз. По краям светили маленькие фонарики. От их света становилось радостно. Задрав нос, Мила улыбалась тем, кто поднимался вверх. Но никто не реагировал на ее улыбку. Было немного обидно: не люди, а роботы какие-то!

Освободившись от каменных одежд метро, Мила довольно легко отыскала улицу Вильгельма Пика.

Люди проснулись, а Москва еще дремала: она спала, укутавшись в серое, сырое одеяло; белые горошины оседали на него и быстро исчезали, как только чей-то грозный ботинок или сапог наступал на них.

ВГИК, словно сказочный великан, предстал перед Милой: она смотрела на это величественное здание снизу вверх: аж дух захватывало! Какое счастье было дотронуться до ручки массивной двери, вдохнуть кинематографического воздуха, коснуться истории!

Молодой краснолицый охранник сказал, что в институте еще никого нет, но любезно разрешил девушке войти внутрь здания, постоять в холле, недалеко от входной двери. «День начал складываться как-никак благополучно. Окончу сценарные курсы – и вырвусь из серой провинциальной безнадеги!» – рассуждала Мила, одновременно изучая глазами стены ВГИКа.

Вскоре скрипнула дверь – и на пороге института появилась пожилая женщина, лет семидесяти, с палкой в руках и маленьким рюкзаком за спиной. Женщина доброжелательно поздоровалась. Как оказалось, она была своим человеком в институте – местный администратор! Она расчесала накрученные букли, подкрасила изрезанные морщинками-лучиками губы, затем заняла свое законное место – массивное черное кресло, расположенное за своеобразной стойкой. Мила наблюдала за ней, за ее размеренными, без суеты, движениями.

– А Вы к кому? – вдруг обратилась к ней женщина.

– Деньги принесла, чтобы сценарные курсы оплатить… я из Екатеринбурга приехала, – живо отреагировала Мила.

Мила немного слукавила: ей не хотелось говорить, что она из провинции.

– Вам что… Москва резиновая?! – взорвалась администратор. – Зачем вы едете в эту адову Москву? У нас пригородные с трудом сюда добираются! Вы, наверное, миллионерша?!

– Никакая я не миллионерша! – запротестовала девушка. – Скажите лучше, общежитие предоставляется на время курсов?

– Чего захотела… хм…Надо сначала поступить… ты вот что, время зря не теряй, а иди лучше и жилье пока подыскивай, а во второй половине дня придешь и оплатишь свои курсы, – перешла на более мирный тон женщина.

Мила не стала продолжать бессмысленный диспут. Она резко развернулась на каблуках, как оловянный солдатик, и пошла прочь от Великана.

Девушка направилась от ВГИКа по прямой, не сворачивая, к виднеющимся вдали девятиэтажкам, которым мысленно дала прозвище «небоскрёбы». «Небоскрёбы» оскалили на девушку свои волчьи пасти, а сотни квадратных окошек-глаз уставились на нее со знаком вопроса.

Вскоре Мила познакомилась с московской дворничихой. Дворничиха походила на румяную булку, словно только что выпрыгнувшую из печи. Она и подсказала Миле про один адресок.

– Ты сходи узнай… там раньше старушка жила, так она недавно померла. А внучок ее сдает эту квартиру.

Окрыленная счастьем девушка (она даже почувствовала крылья за своей спиной!), понеслась к «будущему жилью». Но никакого внука она там не обнаружила. Двери открыла пьяная парочка со стеклянными глазами, которая и пояснила на ломаном пьяном, что квартира уже сдана.