Увидеть — значит поверить

— Ты пойдешь в банк и снимешь деньги со счета, на котором копишь средства на колледж, иначе они превратятся в пыль… Сними их, пока эта контора не накрылась. Не вынуждай меня приехать и сделать кому-то больно! Скажешь мне, сколько у тебя ушло на поездку в Новый Орлеан. Взамен я пришлю тебе чек, который ты сможешь по возвращении обналичить. Такова диспозиция. Кроме этого, ты должна пообещать, что, когда вернешься, пошлешь запрос в какой-нибудь колледж, пусть даже местный, чтобы осенью приступить к занятиям.

— Но я…

— Нет, никаких «но»! За четыре года я наслушался достаточно отговорок. Так что на этот раз тебе придется поднять свою хорошенькую маленькую задницу и отнести ее в колледж. Теперь у тебя даже работы нет. Так что отправляйся учиться.

— Но, Раф, как я смогу оплачивать счета за электричество и прокормиться? Спустись с небес на землю!

— Получишь какую-нибудь стипендию или материальную помощь, или как там это называется, а я позабочусь об электричестве и жратве. Ты у нас живешь ниже черты бедности, так что тебе обязаны предоставить работу на территории колледжа. Как бы то ни было, это первое условие. Если ты не хочешь о себе позаботиться, это сделаю за тебя я. Ты слишком умная и разносторонне одаренная, чтобы тратить свою жизнь на всякую ерунду, — стоял на своем Рафаэль.

Джессика прислонилась к холодильнику и улыбнулась.

— Ладно, я поступлю в колледж, но постараюсь найти работу.

— Меня это устраивает. Можешь загнать себя до полусмерти, если тебе этого так хочется, но начало занятий в сентябре даже не обсуждается. Ты меня поняла, малышка?

Она закрыла глаза и попыталась говорить спокойно. Она обожала, когда старший брат так вокруг нее суетился… Это было выражением безусловной любви, напомнившей любовь матери, даже строгость которой неизменно бывала продиктована заботой о детях.

— Еще условия будут? — поинтересовалась Джессика, делая глоток лимонада.

— Нет. Не считая того, о чем я тебе давно твержу. Потрахайся с кем-нибудь, пока будешь в Биг Изи[1]. Только не забудь о презервативах. Тебе надо учиться, а не возиться с детьми или лечиться от венерических болезней.

Джессика поперхнулась лимонадом и закашлялась.

— Да, да, я это сказал! — рассмеялся Рафаэль. — И вижу, что попал в точку. Может, я и не такой прозорливый, как мама или ты, но я не слепой. Когда ты в последний раз кувыркалась?

— Ты лезешь не в свое дело, Рафаэль! — возмутилась Джессика. — Я в твои дела не вмешиваюсь.

— Ага, из Рафа я уже превратился в Рафаэля! Гм… Кроме того, ты таки лезешь в мои дела. Но мне для этого приходится пользоваться словами, а ты просто вламываешься ко мне в спальню и начинаешь осматривать все своим третьим глазом. Разницы никакой.

— Я подобными вещами не занимаюсь! — запротестовала Джессика, но не выдержала и расхохоталась.

Ее щеки горели. Она отошла от холодильника и принялась расхаживать по трейлеру.

— Не лги, еще как занимаешься! Но мы говорим не обо мне. Чисто случайно разговор идет о тебе. Последний бойфренд, которого я помню, был у тебя еще в школе, ты ходила с ним на выпускной. Потом было еще несколько тайных свиданий, и, насколько я могу судить, ты продинамила всех этих полудурков и отморозков. Потом ты вообще перестала ходить в клубы и знакомиться с кем бы то ни было… Последним, что я о тебе слышал, было то, что ты и в церковь больше не ходишь, как и мама. Да все равно там мужики или старые, или женатые, или предпочли бы меня. Я угадал?

— Да, все верно, — вздохнула Джесс, плюхаясь в свое любимое кресло.

— Я хочу, чтобы ты радовалась жизни, малышка, — сказал Рафаэль уже мягче.

— Я радуюсь.

— Нет, не радуешься, — ласково возразил он.

Джессика плотнее прижала телефон к уху и проглотила комок в горле.

— Ты хочешь того, чего мы все хотим, ты ждешь принца. — Он глубоко вздохнул. — И это совсем не то, что я вчера вечером приволок к себе домой, — понизив голос, продолжал он. — Но в определенном месте он совсем недурен.

Джессика грустно усмехнулась и покачала головой.

— Но тебе нужен полный комплект: честный, благородный и гетеросексуальный…

— Ну да, — протянула она, понурившись.

— Ты не хочешь влюбиться, а потом узнать, что он тебе лгал… или втянул тебя в какие-то неприятности, верно?

Джессика только кивнула и грустно вздохнула.

— Но поскольку ты так много видишь…

— Я вижу, чего от них ждать, еще раньше, чем они откроют рот. — Она, зажмурившись, откинулась на спинку кресла, отчаянно нуждаясь в мудрых наставлениях брата. — Чем старше я становлюсь, Раф, и чем лучше вижу, тем сильнее одиночество.

— Вот почему тебе надо уехать из Порт-Артура. Тебя там ничто и никто не держит… Именно поэтому я и уехал.

— Не знаю, получится ли у меня выполнить за выходные последний пункт твоих условий.

— Я тоже тебя люблю, малышка. Я знаю, что ты не такая, как я. И я оценил, как деликатно ты это сформулировала. Я просто дурачился. Понятное дело, что ты не девочка по вызову.

— Можешь мне поверить, за последние четыре года я тоже очень много об этом думала.

— Да ну!

Джессика поежилась. Она вовсе не собиралась говорить это Рафаэлю. Признание вырвалось помимо ее воли.

— То есть…