Увидимся во вторник (СИ)

Нарочно небрежно, словно снимая последнюю одежку, Билл стянул с волос брата темную резинку. Густые длинные пряди, освобожденные из простой прически, рассыпались по плечам и спине.

Созерцание ограниченного в движениях голого Тома, поставленного на четвереньки кверху задницей, оказалось слишком приятным зрелищем, чтобы оставаться равнодушным. Билл прижался окрепшим членом к дрогнувшей пояснице, повел твердым органом вниз. Том сжал ягодицы. Пришлось чувствительно приложить ладонями по подтянутой заднице, оставляя два красных отпечатка на белой коже. Старший брат выдохнул.

Билл добавил побольше прозрачного лубриканта на свой член и заскользил между подставленными ягодицами, продвигаясь к мошонке и обратно, немножко задерживаясь на сомкнутом отверстии, слегка нажимая, словно давая прочувствовать округлость головки. Том под ним незаметно двигался навстречу, сопел и выглядел так, словно тек сам, вязким прозрачным секретом из распаленной дырки. Биллу уже невыносимо хотелось вставить, но он ждал.

Том никогда не говорил, но Билл всегда внезапно ощущал, когда близнецу становилось невмоготу от желания - до ломоты в затылке, до яркой жгучей дрожи вдоль хребта. Словно пропуск в рай, вместе с первым толчком и стоном.

Старший плохо переносил боль, редкие мигрени и простуды пресекал на подступах, татуировки набивал со слезами и обезболивающим. Единственная боль, от которой Том кайфовал - та, что причинял сейчас Билл - медленное, упоительное движение внутрь, сразу на всю длину, без предварительной подготовки, растягивая шелковистые стенки. Боль любви.

- Почему ты такой тесный? - тихо выговорил Билл, прикасаясь губами к выпирающим лопаткам. Кончики длинных темных волос щекотали щеку. - Я трахаю тебя, но ты всегда слишком узкий. Как в первый раз.

По нервной спине выступила испарина, Том выгнул поясницу, подставляясь, всхлипнул в покрывало. Билл погладил длинное бедро, скользнул к паху, проверяя настроение брата. Орган близнеца под умелой рукой моментально встал, оголил нежную влажную головку.

- Тооми, - низко и чувственно простонал Билл, вытягивая член из тугого нутра. Том подался бедрами следом, почти садясь на колени. Покрасневшее отверстие натянулось вокруг головки и словно нехотя сомкнулось. Билл не мог больше сдерживаться, без паузы втиснулся снова, с трудом даже по лубриканту.

Он хотел бы видеть сейчас лицо брата - отстраненное, отрешенное от мира, пылающее от невозможности скрыть чувства, но наручники на запястьях не позволяли сменить позу, и Билл довольствовался своими ощущениями влажного податливого тела, упругого и жаркого, которое так полно и до предела наполнял собой.

- Я сейчас… сейчас… – бездумно шептал Том, мотая волосами.

Билл закусил губу, не прекращая движения – он знал, что ощущения подступающего оргазма создавала постоянно стимулируемая простата, снова и снова, болезненно-офигительно, упоительно-сладко, накатывающей волной ослепительных судорог и отступающей до следующей секунды. Том сжимался, ритмично обхватывая член внутри себя, и от этого близнеца тоже будто перекручивало предчувствием будущего восторга. Невыносимо узкий канал растягивался под напором объемного члена, Билл с оттяжкой засаживал до яиц, натирал горячие стенки и, предчувствуя скорую разрядку, обхватил рукой скользкий от предэякулята член Тома, начал жестко двигать в ритм своим толчкам. Брат тут же зарычал на одной ноте, изливаясь на пальцы вязким и теплым. Билл следом кончил на волне пойманной от близнеца эйфории, вытащил еще твердый член, продлевая собственный восторг наблюдал, как из напухшей приоткрытой дырочки толчками выливалась его сперма.

- Сними… Билл… руки.. - хрипло простонал Том, протягивая сложенные ладони.

Билл поморгал, разгоняя веселые искорки перед глазами, нашел в кармане ключик, почти наощупь освободил брата от наручников, откинул подальше, дернул за ремень на щиколотках. Том поморщился, встряхнул руками.

- А теперь можно и в душ, - лениво предложил Билл, потянулся, в приступе неконтролируемой нежности прижался губами к красному следу на тонком запястье.

- И покурить, - тем же тоном отозвался Том, протягивая вторую руку для поцелуя.

Курили они уже в постели, предварительно торжественно огласив решение завтра же помыть полы во всем доме.

Том не умел откровенничать на интимные темы, но Билл обладал талантом напоить и разговорить кого угодно, и вытянул как-то из пьяного краснеющего близнеца все подробности его тайных фантазий. Том тот разговор не помнил, а Билл вдруг активизировался, начал предъявлять претензии, слишком шумно и агрессивно реагировать на безобидное, в общем, общение близнеца с другими парнями. Наказание следовало незамедлительное и всегда замысловатое. Том сопротивлялся, хотя не настолько, чтобы Билл не мог реализовать задуманное.