Увлеки меня в сумерки (ЛП)

Саймон любил ее. Действительно любил. Боже, чтобы уберечь ее, он отказался от большего, чем она когда-либо предполагала. Она была в шоке. И ей было стыдно. Как она могла быть настолько слепой, чтобы не видеть его истинных чувств? Потому что она была слишком эгоистична, чтобы рисковать своими страданиями, слишком напугана, чтобы подвергнуть опасности свое сердце.

Хватит.

Эмоции, которые Фелиция так долго держала в клетке, выплеснулись наружу. Она точно знала, что должна сделать. После всего, что Герцог сделал, и всего, с чем они все еще сталкивались, она больше не могла прятаться от Саймона. И она не хотела этого делать.

В глубине души она знала, что Мейсон нуждается в них сейчас, но Фелиция также знала, что это, вероятно, поможет ему, если она поддастся желанию мчаться к Саймону. Радость, решимость и нетерпение захлестнули ее, когда она схватила его за руку и ждала, пока он не посмотрел ей в глаза.

— Я знаю, что сейчас очень неподходящее время, чтобы сказать это, но я… я люблю тебя.

Она вздохнула с облегчением, надежда сдавила ее вены. Сказать Саймону, по сути, было очищением, как освобождение клаустрофоба после того, как провел день в маленьком шкафу. Ее страх не был полностью рациональным, но теперь, когда она победила его, эта паника была хуже, чем фактическое признание.

К ее шоку добавилось то, что Саймон повернулся, чтобы посмотреть на Брэма.

— Что он сказал?

— Сказал?

Она нахмурилась.

— Это не имеет значения. Ты меня вообще слышишь?

— Я слышал.

Он посмотрел вниз, его лицо было напряжено.

— Фелиция, не говори мне то, что, по-твоему, я хочу услышать. Я бы предпочел, чтобы ты ничего не говорила.

Он покачал головой и отвернулся.

— Теперь мы должны побеспокоиться о Мейсоне.

Саймон не поверил ей. Она опоздала?

— Подожди!

Она схватила его за руку, ее сердце чуть не разбилось.

— Я говорю это не потому, что Брэм сказал мне, или потому, что я успокаиваю тебя. Саймон, я говорю это, потому что это правда. Я поняла это, когда мы были в Лондоне, и боялась сказать. Ты дал мне все, заботился обо мне, защищал, стоял рядом со мной, понимал меня. Прошлой ночью, когда ты обнимал меня, я надеялась, что ты почувствуешь это. Но я хочу убедиться, что ты знаешь. Я хочу, чтобы ты услышал это из моих уст.

Тоска на его лице чуть не убила ее, но он все еще выглядел скептически.

— Моя магия не сработала сегодня утром.

— Ты застал меня врасплох. Возможно, имея некоторое предупреждение, я бы была готова…

— Мы не получим никакого предупреждения, — прорычал он, проведя рукой по волосам.

— Мы слышали крики и голоса в пещере дважды. Если бы тебя здесь не было, я бы подумал, что это способ Мерлина пугать людей. Но ты Неприкасаемая, так что они, должно быть, настоящие. Мы оба слышали Мейсона, а это означает, что Матиас, скорее всего, рядом. Я не знаю, как он добрался до гробницы раньше нас. Возможно, он тайком обходил нас все это время, используя твои способности и свой разум, чтобы вырваться вперед. Это означает, что мы столкнемся с чем-то смертельным. И мы не получим никакого предупреждения. Он появится, и у нас будет доля секунды, чтобы действовать.

И если она полностью не разрушит стену вокруг своего сердца, они умрут.

— Я знаю.

Ее глаза наполнились слезами, и Фелицию захлестнуло чувство вины. Они должны были бежать на помощь Мейсону. Но Фелиция боялась, что если они не разберутся с этим сейчас, то, возможно, ни для кого из них не будет «потом».

— Я знаю, что разочаровала тебя и причинила боль. Мне очень жаль.

Саймон тяжело вздохнул.

— Мне нравится слышать это, но… пока ты не подкрепишь свои слова, позволив мне проникнуть под твои барьеры, мы все в опасности. И я не уверен, что могу тебе верить.

— Я знаю, что ты бы не рисковал всем своим будущим, спариваясь со мной, если бы я ничего для тебя не значила. Я бы не рисковала сердцем, говоря, что люблю тебя, если бы ты не значил для меня всего.

— Так вот что привело к этому? Брэм сказал тебе, что случится со мной, если ты разорвешь нашу связь?

Он выругался.

— Значит, «все для тебя» из-за того, что ты воспринимаешь это как мой великий романтический жест?

Она вглядывалась в его хмурое лицо.

— Нет. Из-за тебя. Я сразу поняла, что ты не тот избалованный, высокомерный аристократ, каким тебя рисовал Мейсон. Ты самый замечательный, самоотверженный человек, которого я знаю. Мы выберемся отсюда живыми, потому что ты используешь свою магию, тогда я проведу всю жизнь, показывая тебе, что ты сделал правильный выбор.

Саймон открыл рот, но потом она услышала не его голос.

— О, Боже. Нет! Вы не можете…

Голос Мейсона снова раздался снизу на соседней лестнице. Озноб прошел сквозь нее. Что, если Матиас причинял Мейсону боль даже сейчас?

Очевидно, что они с Саймоном не решат свои проблемы до того, как им надо бежать на помощь Мейсону. Может, Саймон поверит ей, когда настанет момент истины, и она покажет ему, что имеет в виду каждое слово своей любви.

Фелиция взяла его за руку.

— Мы не можем больше ждать.

Саймон кивнул.

— Черт возьми, у нас не было времени попробовать мою магию.

— Я заставлю ее сработать. Клянусь.